Оба варианта
не годные и крайне идиотские.
— Так, всё,
я придумала идеальный выход из положения.
— Какой? —
любопытная какая, аж ножкой сучит от нетерпения.
— Не скажу
ему, что куда-то уезжаю. Я вообще-то не обязана каждый эскиз вам таскать.
Двадцать первый век и у твоего рукоговнителя есть электронная почта, — наконец
произношу я, радуясь своему гениальному плану.
И как я
сразу не догадалась до этого.
— Доброе
утро, девушки. Вероника, пройдем в мой кабинет. Нужно обсудить макет, — на
удивление спокойно произносит вылезший из табакерки чёрт, он же Демид Дмитриевич
Макаров.
Неужели не
услышал? Ну ему же лучше. Возрастным дяденькам – вредно нервничать по пустякам.
— Мне не
нравится этот цвет. Переделывай.
— Хорошо,
Демид Дмитриевич.
— Когда
исправишь? — какой суровый насяльника.
— Завтра. В
теплых или холодных сделать? Могу два – на выбор.
Сноб
морщится как будто проглотил головку чеснока и занюхал ее дурианом.
— А чего это
ты сегодня такая послушная и исполнительная?
— Потому что
послушная и исполнительная няша? — скалюсь, но не выдерживаю его напора и
отступаю на шаг назад. Нечего в меня свои бактерии впрыскивать.
— А может,
потому что ты, Вероника, боишься батарей?
Серьезно?
Опять подслушивал? Ну точно рукоговнитель…
— А у тебя
хобби такое? Или старческий маразм приказывает подслушивать и подозревать
персонал во всех смертных грехах? Так ты себе не только геморрой заработаешь,
но еще и шизофрению. А ее сложнее лечить.
— Дрянь
сопливая, — Демид бросается в мою сторону, но молодость на моей стороне. С
резвостью зайца отскакиваю в сторону и врезаюсь в грудь Смирнова.
Так хочется
сказать «спасибо» своему спасителю, но от болевого шока могу только лишь
хрипеть.
Что это за
Скала, блин? Анька бы присмотрелась к отцу своего ребенка – такой шкафчик
пригодится в обиходе. Представила, как Илья Антонович укачивает ребеночка и
делает приседы. Главное не заржать, а то ребра до сих пор болят.
— Ника,
прости! Ты цела? — притворно сокрушается Смирнов и пытается меня облапить.
— Да,
спасибо, — отползаю подальше от обоих товарищей. Что-то тут никому доверять
нельзя. — Я уже ухожу. Правки вышлю завтра, на почту.
— Какие
правки? — хмурится Илья, а Макаров выжигает на моем лбу очередную бесовскую
метку.
— Переделаю
цветовую композицию в требуемых тонах.