Одежда… как много значения в Аквадии придают облачению.
Не знаю, может и в Даорране было также, только в тех кругах, где я вращалась,
никто не обращал внимания на то, что на тебе надето. Я несколько раз имела удовольствие
общаться с императором и каждый раз не задумывалась о том, что именно надеть. Для
меня это был просто лотр, пусть и наделенный властью. Ступая на порог
нуждающегося в помощи, в зал академии или палату лекарской я была собой –
салаярой, той, кто способен облегчить боль и страдания, той, кто способен
помочь. И все видели во мне прежде всего ту, что способна спасти жизнь, а не
тряпки, которые на мне надеты. Хотя, если отмотать воспоминания назад, могу
припомнить, что мэтр Орбиус чаще всего носил длинный расшитый золотыми нитями
камзол. А мии, встречаемые во дворце, тоже выбирали наряд поизысканнее. Но те,
с кем я училась, те, с кем работала – все они отдавали предпочтение простым, не
сковывающим движения нарядам. Раньше для меня не имело значения, как меня
воспринимают окружающие, теперь имеет. Не думаю, что дело в мире, городе или
окружении, дело во мне самой.
- Я буду рада принять от тебя такой подарок, -
заверила лотра с искренней улыбкой. - Рошар, - помявшись, позвала я. - У тебя
есть братья или сестры?
- Что? – лотр повернулся, удивленный моим
вопросом. – Родных нет, - качнул головой.
- И у меня нет. Но я всегда мечтала о старшем
брате, - пустилась в воспоминания. - В детстве мне казалось, что брат может
защитить от всего, может даже заменить отца, отказавшегося от меня. Мне
представлялся образ защитника, все понимающего, ограждающего от любых невзгод.
Когда подросла и уже училась в лекарской академии… я всегда была довольно
одинока, Рошар, и снова мне не хватало брата, не сестры, а именно брата,
которому я могла бы доверить свои тайны, попросить помощи и совета. Знаешь, -
потянулась к лотру, стараясь взглядом сказать то, что не нуждалось в словах. –
Кажется, Всевышние все же даровали мне того, о ком я просила.
Мужчина выпрямился, пристально вглядываясь в
выражение моего лица. Обдумывая, принимая… Мы молчали минуту или больше, каждый
думал о своем, пока Рошар не взял за руку, потянул на себя, привлекая еще
ближе. Тяжелый выдох, гулкое биение сердца у меня под щекой… легкий поцелуй в
макушку.