– Как успехи?
– Двигаемся потихоньку, – ответил Хайен, откладывая книгу. – Но
пока большей частью это касается снов.
– И что нового ты узнал об управлении снами?
– Нового? Наверное, не так много. Скорее научился лучше делать
то, что инстинктивно умел. Эта книга в каком-то смысле и правда
основа. Здесь описаны базовые знания и навыки о темной силе. А еще
пара моментов удивительным образом пересекается с дневником
отца.
Магистр удивленно вскинул бровь:
– Я думал, там нет ничего полезного. Его эксперименты не
увенчались успехом.
– Там есть самый главный вывод, – возразил Хайен. – То, что так
называемое сумасшествие – не болезнь. А еще и там, и там
упоминаются какие-то личные амулеты эльфов, но не описывается, что
это.
На лице наставника появились сомнения, а затем он медленно
заговорил:
– Не описывается, потому что в этом нет нужды. Любой из эльфов
знает, что это. А не эльфу эти знания без надобности.
– Почему? – тут же спросила Хели.
Магистр терпеливо пояснил:
– Потому что личный амулет нельзя создать. Его рождает лес в тот
момент, когда рождается младенец.
– У темных тоже они были? – продолжил допытываться Хайен.
Магистр Лин удивленно моргнул, как будто вопрос юноши его
озадачил.
– Разумеется. До войны Светлых и темных между нами не было
различий с рождения. Ребенок с любой направленностью магии рос в
любви и получал все эльфийские привилегии.
– А как выглядит этот амулет? – спросила Рийса, отрывая голову
от домашней работы по артефактам, в которой успела настрочить уже
несколько листов.
Наставник молча коснулся серебристой бусины, которую носил на
длинной цепочке. В глазах девушки зажегся азарт, но эльф осадил
ее:
– Изучать не дам.
Рийса тут же сникла, а Энди не смог сдержать смешок. Хели и
Хайен прятали улыбки. Подруга делала стойку на все амулеты и
артефакты, и сейчас это было им на руку. Жаль, что эльф не позволил
рассмотреть этот амулет.
Хели беспокойно поерзала, а затем спросила:
– Это та самая штука, которая растет на необычном дереве?
Отец резко повернулся к ней и с легкой долей раздражения
произнес:
– Кажется, мать рассказывает тебе слишком много.
– Ничего она мне не рассказывала, – обиделась Хели. – Они с Лоем
слишком громко разговаривали.
Ее отец покачал головой, а в памяти Хайена что-то шевельнулось.
Личный амулет… Дерево. Дерево? В тот же миг он, наконец вспомнил.
Черные бутоны на том дереве, около которого в снах был привязан
Черныш. Хели бросила на него короткий взгляд, по которому Хайен
понял – она тоже вспомнила. Но рассказывать о своих догадках
наставнику никто не собирался. В конце концов, у эльфа от них тоже
есть тайны.