В Ачи-Кале продают людей, имеющих образование или мастерство или ожидающих, а может, и не ожидающих выкупа дворян и торговцев, воинов и обученную прислугу, девушек или не девушек и евнухов в восточные гаремы. Самое интересное это, что большинство предлагаемых для продажи рабов – молодые рабыни и подростки. Оказывается, большинство мужчин почти сразу отправляют на продажу как гребцов или на каменоломни.
Выяснил, что сегодня день, в который не продают воев и мастеровых. Сегодня только невольниц продают. Завтра будут предлагать для продажи христианских воев и долговых рабов. Крестьян и прочих простых людей в Кинбурге можно купить. Наложницу мне нет необходимости покупать, поэтому решил купить выходцев из крестьян в Кинбурге на следующий день. Цена на рабов оказалась довольно высокой – примерно 150–250 ахче, или 3–4 золотых дуката. Возможно, моя идея по рабовладению несостоятельна.
Решил вернуться на базар. У меня есть еще дешевый товар, который, думаю, пойдет на ура, три искусственные веточки папоротника с золочеными листьями. Спустя некоторое время еще дукат и один мешочек с серебром оказался у меня в рюкзаке.
Возвращаюсь в порт. И тут внимание привлекло здание, из которого выходит какой-то крестьянин и крестится на выходе. Спустя минуту перед открытыми дверьми остановился вооруженный воин, перекрестился, поклонился и вошел вовнутрь.
Это здание оказалось церквушкой православной традиции вероисповедания, о чем говорил православный крест на здании. Решил пойти в храм, чтобы познакомиться с местным батюшкой и себя показать, надеюсь, без внимания и помощи нового проезжего ортодоксального христианина не оставит. Кроме этого, что это за путешественник, который в церковь или мечеть не ходит. В этом времени отношение к религии с уважением – естественно.
Захожу вслед за воином в церквушку.
Чем-то родным повеяло на далекой чужбине. Православная церковь Очакова оказалась для меня почти единственным близким местом, где я словно вернулся в наше время. Все то же, что и в наше время, только имитации золота намного меньше. Простые иконы и люди внутри стали ближе и понятнее. Одеты, конечно, не так богато, ну и что. Все, так же как и спустя столетия, обращаются к Богу в радости и горе, с надеждой и отчаянием.
Вот оно – решение некоторых моих проблем.