Митя. Ну ее!..
Синевъ. Глупо. Подобныхъ дамъ юноша твоего возраста долженъ цѣнить на вѣсъ золота. День для нихъ прошелъ, вечеръ не наступилъ, а развлеченія сердце дамское требуетъ.
Митя. Не люблю я ее… Говоритъ она какъ-то эдакъ… какъ будто и ничего особеннаго, а покраснѣешь отъ ея разговора… Смотритъ, ухмыляется…
Синевъ. Увы, мой другъ! Отъ своей судьбы не уйдешь. И думается мнѣ, что никто другая, какъ блистательная Олимпіада, и есть твоя судьба. Вашъ братъ, молокососъ, самой природой приспособленъ для сихъ сорокалѣтнихъ пожирательницъ мужчинъ.
Митя. Вѣришь ли, какъ не люблю ее, какъ она мнѣ надоѣла: даже по ночамъ сниться стала.
Синевъ. Даже по ночамъ сниться? Finitа lа comediа: сдавайся на капитуляцію, – и да будетъ надъ тобою благословеніе твоего добраго, стараго дяди. Затѣмъ прощай… Къ обѣду я вернусь, а до тѣхъ поръ мнѣ предстоитъ привести въ совѣсть и чувство одного неблаговоспитаннаго конокрада.
Верховскій и Ревизановъ входятъ.
Верховскій. Пожалуйте сюда, милости просимъ, батюшка Андрей Яковлевичъ. Вотъ гость, такъ гость! Прямо скажу: не жданный, но радостный… Гдѣ Людмила?… А! Митяй! Здравствуй! И ты тутъ, Петенька?… Андрей Яковлевичъ! Вамъ, чай, и не узнать этого молодца?
Ревизановъ. Петръ Дмитріевичъ Синевъ, – не правда ли? Я помню васъ еще мальчикомъ въ курточкѣ. Я памятливъ на лица и имена.
Синевъ. Качество королей.
Верховскій. Служитъ, батюшка Андрей Яковлевичъ, судебный слѣдователь и на отличнѣйшей дорогѣ, Станислава имѣетъ… Анну. Аль Анны-то y тебя, Петя, нѣту?
Синевъ. Hѣту, Степанъ Ильичъ, поторопились. Нѣту.
Верховскій. Hѣтъ такъ будетъ, непремѣнно будетъ, ты не горюй!
Синевъ. С чего мнѣ?! помилуйте!
Верховскій (подводить Митю). А это мой. Видите: весь в мать. Со мною точно на смѣхъ – ни черточки схожей, а мой баловень. Да что же это, Людмила? гдѣ она? Людмила Александровна! Людмила Александровна!
Людмила Александровна и Олимпіада Алексѣевна входятъ.
Ревизановъкланяется. Людмила Александровна…
Она отвѣчаетъ ему очень холодно.
Ревизановъ. Кого я вижу? Вы ли это, Олимпіада Алексѣевна?
Олимпіада Алексѣевна. Развѣ я такъ перемѣнилась?
Ревизановъ. О, да! – но к лучшему.
Олимпіада Алексѣевна. Какъ и вы. Вы всегда смотрѣли такимъ… джентльменомъ, а теперь стали точно принцъ Уэльскій.
Синевъ. Вошла въ колею… А конокрадъ-то мой дожидается. Сбѣжать подъ шумокъ…