Матросы-испанцы пребывали в полном
унынии. Они не понаслышке знали, что их ждет в будущем, и не питали
ни малейших надежд на благоприятный исход событий. Флибустьеры
южных морей были преимущественно англичанами, французами или
голландцами, и с испанцами у них были давние счеты. А тут такое
счастье – жирный торговец без охраны – повезло! На боевой дух
матросов у Макса надежды было мало, но других соратников по
несчастью не имелось.
С верхней палубы сквозь решетку,
прикрывавшую трюм, доносились пьяные голоса - пираты праздновали
богатую добычу. Будь это военный корабль, ни о какой пьянке и речи
идти бы не могло, но здесь царили свои правила, и капитан, как
видно, поощрял подобные возлияния.
Интересно, подумал Макс, сколько
человек сейчас на борту, не считая пленников? Скажем, максимальный
экипаж корабля подобного размера должен был составлять не больше
сотни человек – остальным просто негде было бы поместиться, но вряд
ли здесь наберется такое количество. Во время боя он видел от силы
несколько десятков пиратов, к тому же часть из них была убита при
абордаже. Даже если допустить, что их тут всего сорок-пятьдесят,
дает ли это шанс? Освободить пленников, вооружить их чем-то,
убедить рискнуть и напасть на гуляющих наверху пиратов? Нет, не
захотят, побоятся.
Прав Ганс, надо выжидать удобный
момент, иначе убьют. А что произойдет после очередной смерти, Макс
не знал. Возможно в этот раз он погибнет окончательно, а даже если
опять очнется – вновь вернуться в исходную точку, пережить момент
абордажа и последующие за ним события он не хотел.
Ганс, с интересом наблюдавший за
сменой выражений лица фон Валлентштейна, одобрительно кивнул, когда
понял, что Максим в итоге пришел ровно к тем же выводам.
- Пока с нас не снимут кандалы,
нечего и пытаться, - сообщил он свою мысль. – Сражаться не
получится, в воду прыгнем – утонем. А там, глядишь, фортуна и
улыбнется…
Согласившись мысленно с этими
размышлениями, Макс сел на доски, прислонившись к переборке, и
задремал. Нужно отдохнуть и набраться сил – они скоро
понадобятся.
Но долго спать ему не дали.
Гул голосов на верхней палубе и в
кубрике все нарастал, кто-то уже орал пьяные песни. Веселье только
разгоралось.
По лестнице в трюм спустились трое.
Ганс тут же толкнул Максима в бок, заставляя пробудиться.