Глазам было больно смотреть на танцовщицу – так ярко блестели ее украшения, и Лера отвернулась. Откуда-то доносилась тихая жутковатая музыка, но она никак не могла определить источник. С высокого потолка свешивались полотна переливающейся ткани – алой и золотой.
Не смотря на роскошь и очевидное богатство, по коже прошел озноб.
Напичканный какими-то наркотиками мозг лениво осознал, что это и есть тот бордель, в который ее обещал отправить спасенный урод.
Боль в висках начала выбивать единый ритм с музыкой. Сквозь барабанные перестукивания до Леры донесся гул низких мужских голосов. Она осторожно повернула голову. Вот они… Сволочи, которые обсуждали ее грудь и… все остальное. Расположились на низкой кушетке и о чем-то беседуют, бросая на нее голодные масляные взгляды.
— О, наша красавица полностью пришла в себя. – Лера тут же узнала голос. Говорил тот, который собирался изнасиловать ее первым.
От его вида кожа покрылась неприятными мурашками. Во рту и так было сухо, а теперь дыхание и вовсе застревало где-то в горле, цепляясь за губы и язык. Он был ужасен. Огромный, перекачанный настолько сильно, что на руках вздулись вены. Голова сидела на мощной шее и казалась неестественно маленькой из-за раздутых мышц.
На его лице застыло злобное выражение.
Боже… На Леру накатила паника. Только сейчас она начала осознавать все, что с ней произошло. Наверное на ее лице что-то отразилось, потому что гигант ухмыльнулся, и эта ухмылка не предвещала ничего хорошего.
Он ведь не оставит ее в живых. После насилия ее ждет смерть.
Громила, которому позавидовали бы все качки мира, встал с кушетки и направился к Лере. Остановился напротив и улыбнулся еще шире. Провел шершавым пальцем по ее скуле. Лера дернулась от омерзения. Зря она это сделала. В его глазах тут же появилось обещание всевозможных мук.
Ей нужно как-то освободиться. Как угодно. Почему она вообще стоит тут и ничего не делает?
Гигант обнажил в оскале острые желтые зубы.
— Вот и все, моя земляночка. На эту ночь твой господин я. Проверим, во всех ли местах ты такая же мягкая, как здесь. – Он больно сжал ее грудь.
Узловатые пальцы впились в упругую плоть, и Лера не смогла сдержать стона боли. Она попробовала дернуться, двинуть руками, но поняла, что их что-то удерживает. Нет-нет-нет, только не это. Руки были задраны над головой и прижаты к стене широкими наручниками.