Воодушевленный тем, что нас назвали смельчаками, я понес околесицу про то, что меня зовут Саша, что погоды нынче стоят чудесные. И уже хотел задвинуть про музыку, но Алтын меня остановила.
– Ваши имена мне известны, но болтать некогда. Спешить надо, солнце скоро за виднокрай опустится. По берегу идите за венком. Да не отставайте.
И исчезла. Только венок из лилий покачивался на воде. Нарушая все законы физики, венок поплыл против течения, все быстрее и быстрее. Опомнившись, мы рванули следом. На небольшом отдалении, следом за нами, через кусты ломился бесенок. Время от времени он визгливо кричал, обращаясь к нам. То сулил несметные богатства, то грозил страшными муками. Но слушать его было некогда. Мы бежали за венком.
***
Отмахали мы порядком. Ноги уже не слушались, цеплялись за каждый камушек и корешок. Сердце бухало, как паровой молот. Наконец венок закружился на одном месте. Я остановился, пытаясь перевести дух. Из кустов выскочил взмыленный бес. Затормозить он не успел и больно боднул меня своими рожками в зад. Я взвыл и, собрав все оставшиеся силы, отвесил ротозею пинка. Видно сил у меня оставалось много… Бесенок взмыл в воздух как футбольный мяч. По дуге он улетел в сторону леса, с чавкающим звуком влепился в кедровый ствол и отрекошетил в заросли шиповника. Оттуда донеслась такая ветвистая брань, что у меня челюсть отвисла. Олег завистливо вздохнул:
– Иш ты, вроде мелочь пузатая, а как красиво ругается.
Над рекой зазвенел голос Алтын:
– Поднимайтесь на гору Заповедную. Тропинка приведет вас к Вратам. Спешите и удачи вам.
В навалившихся сумерках заросшая тропа была еле видна, но мой предусмотрительный друг достал из кармана налобный фонарь. Мы вырубили пару крепких жердей и начали восхождение.
После получасового подъема тропинка вывела на небольшую каменную площадку. Дальше идти было некуда.
– Ну и где здесь Врата?
– Наверное, вот они. – Олег похлопал по каменной плите, выступавшей из горы. Действительно, огромный гранитный прямоугольник, впечатанный в тело горы, напоминал закрытые створки ворот. Сходство это увеличивала тонкая вертикальная трещина, делившая монолит пополам.
До полуночи оставалось чуть больше часа. Фонарь погасили. Глаза быстро привыкли к темноте, а тут еще луна повисла, прям напротив нашего горного балкончика.