– Я старый, мне можно. Я понимаю, что их скоро не будет, а мы останемся, но это время надо как-то перекантоваться. И вам, и нам. А пока они в общак присылают – поживут дольше.
– Не надо, Доход, я сам разберусь, спасибо.
– Смотри, а то могут пугануть так, что потом на пилюли работать будешь.
Аркадий ничего не ответил. Вернулся к столу и лезвием аккуратно начал срезать торчащие из разрыва шерстяные нитки.
Через два дня в бильярдную зашли двое отморозков, которые вряд ли были способны пару раз подтянуться. Они озирались, будто ожидая засады.
Киргиз, огромный детина с прищуренными глазами, который, похоже, и в самом деле был киргизом, подошел к Редкозубому, стоящему в метре от Аркадия.
– Слышь, кто тут банкует?
Редкозубый перевел взгляд на Аркадия. Тот отреагировал:
– Поиграть хотите?
– Ну типа… Разговор есть. Пломбир ждет.
Аркадий посмотрел на Пломбира и подошел к нему.
Как часто бывает, главным в бригаде оказывается совсем тщедушный, но способный на дерзость и деловой разбор браток.
– Аркадий.
– Станислав. Твое заведение?
– Арендую.
– За тебя люди хорошо говорят, поэтому мы с тобой не как с барыгой разговариваем. Тебе что, надо на каждый шорох дергаться? Район наш, бычья немерено. Мы и с «синими» решим, если какой базар – сразу приедем, разберемся. Бухгалтера дадим, она каждый месяц сама будет нам двадцать процентов от прибыли заносить.
Аркадий отошел на метр к старому письменному столу, отодвинул ящик, в котором лежал сапожный нож, несколько кусков кожи для изготовления наклеек и пачка «Родопи». Он взял одну сигарету.
– Я понял, пацаны. Не настолько у меня крутое дело, чтобы еще доляну отсылать. Спасибо за заботу.
Пломбир начал чесать правой рукой сжатую в кулак левую.
– Твоя жизнь, тебе решать. Если будем кого прессовать у тебя в бильярдной, сиди не дергайся. Тебе сказали, кто рулит в этом районе. Дай сигарету.
Аркадий достал из стола и протянул всю пачку.
– Этого тоже обещать не могу, хотите с кем разбираться, делайте это на улице. Менты за бильярдной постоянно следят, и клиенты есть, которые стучат. За стеной штаб округа, наверняка всё здесь в жучках, может, и сейчас нас пишут.
После этих слов подельники посмотрели друг на друга и, не сговариваясь, направились к выходу.
– Не, я такие не курю, – бросил Пломбир.