М. Понятно. Прихвостни принцессы.
Такие же «недобитые» и «высокоинтеллектуальные». Неужели я,
победитель Колизея, не смогу справится с фокусами какой-то
девчонки?
Предпринял еще пару попыток сократить
дистанцию, только в этот раз прыгая в песок, чтобы огнедышащий
кошак не подпалил мне волосы где-нибудь еще, и все же смог
отследить некоторую закономерность.
Пламя не было постоянным. Каждый
«поток» шел не больше пяти секунд, и еще пять требовалось кошке,
чтобы «зарядиться» кислородом для очередного выстрела. А еще...
Лиза контролировала этот поток! Куда она указывала рукой, туда
кошка и палила! Если я не буду медлить, то...
Лиза не была совсем уж глупой и
немного отходила назад, но план созрел сам собой.
На очередной перезарядке я вскочил с
песка, отталкиваясь от него руками, чтобы твердо встать на ноги, и
рванул на принцессу, напрягая каждый мускул, не замечая, как песок
впивается в пятки.
В какой-то момент, понимая, что кошка
нацелена мне в спину, чуть пригнулся, схватил пригоршню песка и
швырнул его в лицо Лизе.
Тактика сработала, удара в спину я не
получил, а вот принцесса лежала на спине, прикрывая одной рукой
лицо, а второй пытаясь разодрать мне физиономию. Я лишь поудобнее
уселся на ее груди, не предпринимая попыток придушить.
Девка все же. Принцесса, и все
такое.
– Нечестно! – хрипела она под моим
весом. – Ты подлец!
– Подлецу все к лицу, – усмехнулся я,
отмахиваясь от пятерни. – Условия победы какие?
– Победить противника, – раздался
голос в трех метрах от меня.
Я обернулся на голос и завис, не
защищая лицо от пощечины, которой Елизавета хотела меня наградить.
Но вот удара не последовало.
Мир вокруг нас замер. Все
посерело.
Небо, казалось, как будто что-то
затянуло, преломляя солнечные лучи, которые не могли достаточно
осветить землю и согреть ее. В груди появилось чувство уныния, в
теле образовалась усталость, а в душе – паника.
Фигура в сером плаще с капюшоном на
голове сделала понятный жест, проводя пальцем по своему горлу, и
чуть оттянула назад капюшон. Она смотрела на меня одним серым
глазом, второй был полностью белым, слепым, в котором проглядывало
лишь очертание радужки.
У нее не было губ, и это выглядело
отвратительно. Она скалилась идеально ровными белыми зазубренными
зубами.
Я даже не мог понять, улыбалась она
или нет.