Это было странно, не совсем уж и
ужасно, но определенно – странно.
– Ты... Ты... – Маска возмущения
сменилась на растерянность, а руки закрыли глаза.
Я вновь оторопел, а потом вдруг
понял, куда это она уставилась. Ага.
Первый раз видит голого мужика?!
Тряпка, которую она швырнула в меня,
оказалась обычными штанами, которые пришлись мне как нельзя кстати.
Быстро натянув на себя предмет одежды, привлек ее внимание к
себе:
– Привет. Это... – запнулся, подбирая
правильные слова. – Где я? Ты кто такая? Это что за система? Что за
татушка у тебя на бедре? Ты в курсах, что подобные рисунки
запрещены в системах? Что тебя за причастность к торгашам
диковинных существ вздернут на любой системной базе?
Она сначала раздвинула два пальчика
на лице, чтобы убедиться, что я действительно одет, а затем и вовсе
убрала руки с лица. Оценивающе рассматривая меня, она фыркнула.
– Эй?!
– Покажи метку, – приказным тоном
сказала она. – Я хочу вызвать тебя на дуэль!
– С бабами не дерусь, – автоматически
ответил. – Не по чину как-то. Ты мне лучше скажи, почему я не на
корабле? Меня прибили на арене? Я в лазарете на какой-то новой
планете?
– Баба?! – встрепенулась она, вертя
башкой в поисках чего-то неизвестного мне. – Баба, значит?
Я удивленно прищурил правый глаз,
выгнул брови и на всякий случай спросил:
– Ну да, баба, – почесал подбородок.
– Это нынче оскорбление какое-то?
– Ты смеешься надо мной? – Ее голос
вновь перешел на повышенный тон. – Я что, похожа на необразованную
простолюдинку? На бесформенное создание, которое будет служить
мужу? Огороды копать? Детей воспитывать?
Ее ответ полностью выбил меня из
колеи понимания. О каких огородах она говорила? Что это вообще
такое? Какая служба? Какая простолюдинка?
– Алло, мадам, ты кто такая? Где я?
Что происходит?
Это было некоторым переломным
моментом в жизни девицы. То ли она не привыкла, что с ней так
разговаривают, то ли в «этом месте» вообще не принято хамить. Но
разбираться с этим я не стал. Я человек простой, вижу дверь –
сваливаю нафиг.
Обогнув застывшую девушку, потянулся
к дверной ручке, которая тоже имела вычурную резьбу, как и кровать,
и только собрался нажать на нее, как меня словно кипятком
ошпарило.
Не понимая источника такого
«горячительного», с удивлением уставился на руку, а затем на
ладонь.