Очень быстро француз опьянел. Он блаженно жмурился и рассказывал мне о своей жизни. Я поразился, насколько наши судьбы похожи. Он тоже происходил из древнего, но обедневшего дворянского рода. Так же, как и я, превыше всего на свете ставил фехтовальное искусство. И так же точно много дрался на дуэлях. Как и я, он бежал в Вест-Индию, спасаясь от разгневанных родственников убитого им высокопоставленного вельможи. Скитания привели его на Тортугу – столицу берегового братства. Там его фехтовальное искусство оценил Рок Бразилец и предложил наняться к нему на корабль.
– Если бы вы знали, юноша, какой это зверь! – восклицал де Бланше. – Лютый зверь! Изверг и исчадие ада! Он носит дорогие платья и накрахмаленные воротнички, кичится своим благородным происхождением, но он никогда не был дворянином! Все знают, что он негоциант, торгаш, как и все его родственники, но никто никогда не скажет этого ему в лицо! За те месяцы, что я плавал с ним, я насмотрелся таких ужасов, что у меня поседели виски! Его излюбленное развлечение – вскрыть грудную клетку жертвы и вытащить еще бьющееся сердце. Несчастный видит свое сердце в лапище злодея, а Рок смотрит ему в глаза и смеется. Он вспарывает животы пленным испанцам, вытаскивает кишки и прибивает к мачте, а потом начинает гонять пленников, те бегут, наматывая внутренности на мачту, а адмирал валится на пол от хохота. Такого жестокого садиста еще не было на этом свете. Я давно бы покинул его, но мне пришлось подписать контракт. И в этой тюрьме я оказался по злой воле Гэррита Гэрритзоона, который требует именовать себя Роком Бразильцем! Три месяца назад мы захватили каравеллу с жемчугом. Адмирал приказал прорубить днище топорами и затопить судно. И тут ему доложили, что на каравелле остались пленные испанцы. А надо вам сказать, юноша, что Бразилец никогда не оставляет в живых ваших соотечественников. Он выбрал меня в качестве палача. Я и еще трое моряков сели в шлюпку и направились к тонущей каравелле. Уже тогда я решил для себя, что не запятнаю свои руки кровью безоружных людей. Я освободил пленников и пожелал им удачи. Потом мы вернулись. Я решил, что солгу адмиралу и скажу, что убил испанцев. Но негодяи, что плыли со мной рассказали ему правду. До сих пор у меня в ушах свистящий змеиный шепот Бразильца: «Значит, ты любишь испанцев, мой дорогой Анри? Так отправляйся к своим дружкам!». Он ударил меня кулаком в лицо. Я перелетел через борт и упал в море. Лучше бы я погиб…