Так в мою жизнь вошла Лайза.
Имя котёнку дал не кто-то из нас, а папин старый друг Андрей. Его отличали красный нос, большой живот и способность дарить окружающим ощущение праздника. Проще говоря, он напоминал Деда Мороза. Этот любитель животных был одновременно страстным охотником, то есть личностью парадоксальной, как и многие наши соотечественники. На первый взгляд, Андрей просто посоветовал назвать кошку в честь американской актрисы Лайзы Миннелли – из-за столь же больших глаз, заключённых в миниатюрном теле. Фактически же он, задыхаясь от эмоций, стал доказывать, что имени лучше не сыскать на всём белом свете. Хотя с ним никто и не спорил.
– У Андрея есть черта, которая заставляет собеседника принимать его сторону. Спроси «какая?» – ухмыльнулся папа, поглаживая новонаречённую Лайзу.
– И какая же? – я заулыбалась в предвкушении ответа.
– Оголтелость! – закончил папа с той же простотой, с какой выводил математические формулы.
Отец редко отзывался о ком-то с теплотой. Категоричность была отличительной чертой его характера. Но люди всегда тянулись к нему, зная, что почерпнут из беседы что-то новое и интересное. Он хорошо разбирался в точных науках и вообще во всём, что постигается разумом. Только природа чувств оставалась за пределами его понимания. Андрей не обиделся на острое высказывание, он давно принял друга таким, каков он есть.
Оригинальная кличка понравилась всем. Единодушие в семье возникло впервые за долгое время, поэтому мы преисполнились благодарностью Андрею за дельный совет. Казалось, само звучание имени «Лайза» несло в себе гибкость и покладистость, свойственные кошке. Гораздо позже я узнала, что оно означает «потребность доминировать», но тоже подходит ей как нельзя лучше.
Исторической родиной Лайзы был Таиланд. Вероятно, поэтому в общении с кошкой я ощущала прилив тропического тепла. Даже не верилось, что представители её рода пол тысячелетия назад гуляли среди джунглей. Ведь повстречались мы у самого порога Сибири – в заснеженной Казани. Лайза мало походила на эталон кошачьей красоты. Беспризорное детство на птичьем рынке наложило свой отпечаток. За символическую плату малышку выудили для нас из картонной коробки, напичканной котятами всех пород и мастей. Её долго сопровождал запах бензина, с помощью которого продавцы пытались извести блох. Тем не менее, тщедушная сиротка пребывала в полной уверенности, что мы от неё без ума. И это было чистой правдой!