– Ахаха, Лайза, щекотно же! – я неуклюже спускалась по ступенькам, подёргиваясь от смеха.
Вняв моей просьбе, Лайза протекла в рукав, и вскоре её усы показались из манжета. Погода стояла замечательная: то комфортное время, когда земля ещё укутана пушистым снегом, а воздух уже по-весеннему прогрет.
– Вылезай, ты оттуда ничего не увидишь. – я попыталась аккуратно вытащить кошку.
Не тут-то было! Лайза намертво засела в рукаве. Уговоры на неё не действовали. Со стороны казалось, будто я разговариваю с собственной варежкой. Пытаясь вытряхнуть кошку из шубы, я, неожиданно для себя, исполнила замысловатый шаманский танец. Не хватало только бубна.
Усилия оказались бесполезны, что ещё более укрепило моё сходство с шаманами. Я вынуждена была признать поражение в сражении за насильственное кошачье развитие.
«В следующий раз…», – подумала я и потащилась домой. Опыт не удался.
Но тут на помощь Лайзе подоспела весна. Она по-хозяйски взялась наводить свои порядки: расчистила небо от туч, растопила сосульки и наказала солнцу не только светить, но и греть. Мы радостно предвкушали скорую поездку на дачу. Там Лайза впервые увидит траву, услышит птиц и ступит лапами на тёплую землю… Нам не терпелось стать свидетелями пробуждения в животном древних инстинктов, заставляющих каждую клетку тела откликаться на зов предков.
У подъезда уже урчала машина. Её безмятежный вид предвещал лёгкий путь и решительно не совпадал с нервозностью, в которую, как обычно, погрузился папа за рулём. А кошка отнеслась к автомобилю с олимпийским спокойствием и охотно обнюхала салон. Она не утратила своей детской доверчивости, принимая лучшее в людях за должное.
…Наконец мы втиснулись в узкую аллею и остановились у небесно-голубого двухэтажного деревянного домика. Он будто улыбался нам открытым балконом второго этажа, окаймленного ветхими декоративными зубчиками. В лихие времена двойных дверей с засовами заборчик смотрелся как чистый сюрреализм, если не как утопия.
Родители открыли калитку, расшатанную и чёрную от старости. Та приветливо скрипнула в ответ и устало прилегла на ствол ирги. Мы зашли и выгрузили вещи на придомовую дорожку. Туда же была высажена и Лайза. Она застыла, как истукан там, где её пристроили к дорожным тюкам, и ничем не выделялась среди окружавших её неодушевлённых предметов. Только с интересом вращавшиеся глаза выдавали живое существо. По негласной договорённости мы старательно не обращали на кошку внимания, давая ей освоиться.