Бабы с азартом, как дети, берут конфеты, взяли по кусочку копченой колбасы, а от остального вежливо отказывались.
– Ну что давайте, бабы, за счастье молодых, – сказала Проскурина высоко поднимая стакан.
– Слава богу, слава богу, пристроили, – крестилась Прасковья. А все же боюсь, бабы.
– Да нормальный мужик. Понравилась Галка.
– Правильно, Гаврила, дело говоришь. Дело, – сказала Проскурина. Если бы оно из-за страху бабы замуж не шли, и не было никого.
Все рассмеялись.
– Это верно, верно, – успокаивалась Прасковья. И ведь вроде бы близко они от нас. Я слышала про них.
– Да из Борисовки они.
– Ну, вот, мать, а ты все трясешься. Что от нашей Мечетки до их Борисовки. Один район. Пол часа на автобусе. Давайте, бабы, пейте, колбасу берите. Галя! Иди, дочка, покушай.
До свадьбы Галя так и не увидела своего будущего мужа. Вся связь с новой родней осуществлялась через Проскурину.
Гаврила Прокопьевич ходил по Мечетки гоголем, гордо и высоко неся седую голову. Это был уже стареющий, болезненный мужчина, но, несмотря на свои болезни и беды, он еще проживет двадцать лет. Предстоящая свадьба разом преобразила Гаврилу. Как тот старый стол, обреченный пропасть в кладовой, может себя еще показать, накрой на него деликатесы, Гаврила ослеплял. Прежде не зная, куда девать себя от насмешек, он теперь ничего не боялся и ходил с ровной спиной, красиво расправив широкие плечи. Его Галя, как тот гадкий утенок, которого клевали все, кому не лень, вдруг в одночасье обрела ореол лебедя, и теперь только ленивые не говорили о предстоящей свадьбе. Гаврила Прокопьевич только что не летал.
– Гаврила! – останавливали Столова знакомые мужики. – Неужто не брешут?! Засватали Галку?
– Что она хуже ваших? Пришло время, и засватали, – отвечал Столов как само собой, как будто ничего особенного.
– И свадьба скоро?
– Скоро!
– Да брешешь!
– Да что мне с этого!
– Так ты это, смотри, не посрамись перед татарами, – смеялись мужики. Сало им не давай!
– Да что, я не знаю?!
– Да не скажи! – улыбались мужики. Вон Валька трепалась, ты свиней резать собрался. Попридержал бы.
Столов ругался, мужики смеялись.
– Не татары они, – говорил Столов.
– А кто ж?
– Да то ли таджики, то ли…
– То ли узбеки, – смеялись мужики.
– Да ну вас! Вот посмотрим, когда вы выдавать станете, – и Гаврила расправлял «крылья» и бил козырем теперь уж мелкую карту язвивших прежде над ним мужиков. – И то еще неизвестно! Будет ли оно вообще на что смотреть!