При этом, не выпуская куска изо рта, он находил возможность любезничать со всеми, особенно с миссис Клавдией.
Последняя, как истинная американка, попытавшись удивить гостя, живо интересовалась произведенным впечатлением.
Эта чисто американская показная веселость, восклицания, произносимые в нос, весь этот громадный успех не принес удовлетворения миссис Клавдии, поскольку все было исключительно в стиле янки.
Она подозревала, что мистер Бессребреник – иностранец, быть может даже француз, и понимала, что такой мрачный праздник грешит отсутствием хорошего вкуса.
Мнение Бессребреника хозяйка ставила особенно высоко, так как вообще относилась к нему далеко не равнодушно.
Любила ли она его?.. Или ненавидела?.. Быть может, и то, и другое вместе, но, как настоящая, избалованная успехом и всеобщим вниманием американка, она не была способна сказать ни «да», ни «нет».
Для миссис Клавдии было достаточным, что этот иностранец выказал к ней равнодушие, чтобы она воспылала к нему интересом, более чем к кому-либо другому.
Кроме того, она была заинтересована в продолжении знакомства с ним еще и потому, что оно приносило ей успех, приковывало внимание к ее поступкам, а ради рекламы женщина конца века готова была пожертвовать всем…
– Скажите же мне, что вы думаете об всем этом? – наконец спросила она мистера Бессребреника, отдавшего должное всем черным яствам.
– О чем?.. о поваре?.. о кушаньях?..
– Мне хотелось бы знать ваше мнение обо всем.
– Что же! Повар ваш совершил подвиг… придумать такие блюда – настоящий подвиг… Убранство тоже оригинально… А что касается гостей – я скажу, что янки умеют ценить подобные проявления оригинальности.
Миссис Клавдия изобразила мину избалованного ребенка, капризно покачала своей хорошенькой головкой, пепельные кудри которой еще рельефнее выдавались на черном фоне всей обстановки, и с гримасой проговорила:
– Вы несколько жестоко относитесь к моему празднику и его устроительнице…
– Вы намереваетесь защищать янки и признаете за ними тонкий вкус?
– В таком случае я, как американка…
– Вы прежде всего женщина; ваш каприз – закон, это ваше право.
– Вы уклоняетесь от ответа… Мой обед…
– Я говорю, что очень приятно быть настолько богатой, чтобы позволить себе подобные увеселения…
– Я знаю, как это оценят в Америке! Но в Европе… Вы не американец?