Трудности начального периода, реформирование и модернизация… страны, интеграция в мировое сообщество
Более двух десятилетий отделяет нас от тех, теперь уже далеких дней, когда Ислам Каримов возглавил руководство Узбекистана, и нам, людям старшего поколения, очевидцам позорного краха Советского Союза, хорошо известно, что наследие Ислам Абдуганиевич получил довольно печальное. То было нелегкое, а точнее – труднейшее время. Развал Союза, разрыв экономических отношений, падение производства, монокультура хлопка, ломка сложившихся представлений, уклада жизни, укоренившихся стереотипов, нехватка самых необходимых продуктов и вопросы, вопросы, вопросы, на которые, по существу, никто не мог ответить… Более того, не каждый наш соотечественник понимал смысл происходящих событий и не осознавал того очевидного факта, что наступила новая эпоха, требовавшая новых идей, мыслей и коренных, кардинальных преобразований, создания принципиально нового государства, нового общества и соответствующего им нового человека.
В это трудное время закладывался фундамент нового, свободного, независимого Узбекистана. К чести нашего лидера, он не опустил руки, а, наоборот, уже тогда намечал достаточно ясные контуры нашего будущего. Перед любой аудиторией он говорил увлеченно, уверенно, вкладывая в каждое слово высокий эмоциональный заряд, который будоражил наше сознание и отдавался какой-то тревожащей болью по неизведанному и, казалось, недосягаемому в это трудное время. Но его убежденность и беззаветная вера в неисчислимые силы народа волновали наши умы и сердца и делали нас его единомышленниками.
Ему всегда присущи собранность и убежденность, простота изложения и ясность мысли. Они и предопределили истинное восприятие и осознание нами идеалов независимости и великого будущего страны. И мы, простые люди, рядовые граждане, поверили ему. Поверили в его мудрость, искренность и творческое созидание. Поверили еще тогда, когда не было у нас ни Асакинского автомобильного гиганта, ни Бухарского нефтеперерабатывающего завода, когда голос Узбекистана еще не прозвучал с трибуны ООН, когда еще не разрешены были ни зерновая, ни энергетическая проблемы. Эта вера вселялась в нас постепенно, исподволь, и, пожалуй, можно сказать, что глубоко запала в наши души тогда, когда появилась его первая книга