– Теперь все. Извини, что тебе пришлось ждать, – улыбнулся он.
Его голос звучал уверенно, а вот она в себе уверена не была.
– Послушай, какие у тебя отношения с полицией? – спросил он, откинувшись на стуле.
– Хорошие. А почему ты спрашиваешь?
– Ты ведь криминальный репортер?
– Ну да. – Его вопрос сбил ее с толку.
Джимми провел рукой по волосам и взглянул сначала на компьютер, а потом на нее.
– Что тебе известно о пропавшей девочке?
– Что? – Эллен отпрянула назад, словно обожглась об его слова.
Джимми указал на письмо.
Хотя все ее нутро сопротивлялось, Эллен наклонилась и стала читать:
Восьмилетняя девочка бесследно исчезла…
Буквы сливались.
– Вот что заводит зрителей. Синдром пропажи хорошенькой девочки, ну, сама знаешь. Эта новость как нельзя кстати. – Он ударил рукой по столу, как будто попал точно в цель.
Эллен несколько раз моргнула, чтобы сфокусироваться.
Джимми продолжил:
– Такие материалы нам нужны. Личные, чтобы нельзя было остаться равнодушным. Не можем же мы делать репортажи только на общие темы. Мы должны конкретизировать. Понимаешь? Чтобы затронуть чувства зрителей.
Эллен уже хватило его разъяснений – ее будто ударили в солнечное сплетение, а в руки впились иголки.
– Девочка пропала с Королевского теннисного корта. Сегодня, во второй половине дня. Надо действовать. Я хочу, чтобы ты…
Эллен покачала головой:
– Это случилось сегодня?
– Да, во второй половине дня.
Эллен выпрямилась и попыталась сделать глубокий вдох, но ей сдавило грудь.
– Ты видел ее фотографию? – спросила она, дав волю злости.
– Что ты хочешь сказать?
– Ты ведь назвал это синдромом пропажи хорошенькой девочки. Она что, хорошенькая?
Джимми отъехал от нее на стуле.
– Думаю, ты понимаешь, что я имею в виду. – Он поднялся. – Это устойчивое выражение.
– Да, знаю. Можешь мне поверить. На самом деле это называется синдром пропажи белой девочки. Ведь она белая? Наверняка ты это уже проверил. – Она дышала, как загнанная, пытаясь это скрыть.
Вместо ответа он поднял с пола свою сумку для макбука.
– Ты ведь надеешься, что с ней на самом деле произошло что-то ужасное? – Эллен не могла успокоиться. – Что ее изнасиловали? Или, может быть, она утонула? Лучше всего, если ее расчленили. Чем больше кусков, тем вкуснее. Ты понимаешь, что речь идет о восьмилетней девочке?
Джимми огляделся. Понял, что их слушает вся редакция, заговорил тихим голосом: