— Стоп! — произносит Руслан, и малышка тут же прекращает истерику. Только крупные слезинки ещё блестят на ресницах.
Он обходит меня, забирает дочку у Инессы к себе на руки. Я, застыв, смотрю на то, как этот человек вдруг превращается в отца.
— Я оставлю Инессе деньги, повезёте Назара в школу, зайдёте в магазин и купите новую корону.
— Какую я захочу? — малышка окончательно успокаивается.
«Манипуляторша» — одними губами произносит Инесса.
— Какую захочешь, — легко соглашается Руслан. — Назар, твоя сестра все ещё ждёт извинений, — строго напоминает старшему сыну.
— Извини за то, что сломал твою дурацкую корону. А за дурочку извиняться не буду! — упрямо смотрит на отца мальчишка. — Почему я должен извиняться за правду?
— Она была не дурацкая, — Ками цепляется за слова, снова собираясь рыдать. У неё даже губка нижняя дрожать начинает.
— Инесса!
Одно его слово и управляющая домом забирает девочку на руки.
— Да! Я хреновый отец! — выпаливает он мне и резким шагом скрывается в соседней комнате.
Я стою и не понимаю, что мне делать. Камила притихла, а Назару, кажется, всё равно.
— Завтракать. И прекратите ругаться. Довели опять отца с утра пораньше. Ты тоже завтракать! Чего встала?
Пропустив Инессу с Ками на руках вперёд, иду следом как раз туда, где скрылся Руслан. В столовую.
Стол уже накрыт. Хозяин дома сидит в его главе, пьёт кофе и смотрит в телефон. Инесса сажает на стул малышку Камилу. Девочка тут же слезает с него и бежит к отцу. Стоит молча, смотрит на него. Он отрывается от гаджета.
— Папулечка, извини нас, пожалуйста, — выговаривает крошка.
А Назар нет. Он к отцу не подходит и даже не смотрит на него. Молча ковыряется в тарелке с кашей.
— Я уже не злюсь. Иди, садись на своё место и поешь.
Девочка убегает, садится за стол и тоже принимается за кашу.
Мне же достаётся место рядом с Русланом. Смотрю в свою тарелку и меня начинает мутить. Рядом с кашей стоит стакан апельсинового сока. Хватаюсь за него и жадно делаю несколько глотков.
— Еда так отвратительна на вид? — усмехается Руслан, откладывая телефон в сторону.
— Ассоциации неприятные, — выдаю я и тут же прикусываю язык.
— Это какие же? — хмыкает Зверь.
Я ещё раз смотрю в свою тарелку на белёсую молочную кашу с кусочком масла и свежими ягодами, уложенными с края.
— С тем, чем ты вчера так тщательно залил мне рот, — отвечаю шёпотом, чтобы не услышали дети, — и я едва не захлебнулась.