Как ей идёт это платье. Тонкое, светло-голубое в мелкий белый горошек. Никакого декольте. Грудь полностью скрыта, но при этом я отчетливо вижу её формы, по которым струится лёгкая ткань. Круглый вырез с переплетением белой тесьмы, свободный рукав с широкими манжетами и маленькими жемчужными пуговичками, ремень на тонкой талии к ним в тон придают ещё больше нежности и чистоты этой девочке.
На согнутом локте висит белое пальто, а на ногах туфли на высоком, тонком каблуке, как вишенка на этом воздушном, очень вкусном «торте».
Аппетитные губы мерцают в свете дорогой люстры, глаза стали ещё ярче. И я не могу от них оторваться.
Люси спускается ко мне. Замирает на расстоянии нескольких шагов. Волнуется, но так держится, будто это не её я забирал с аукциона в дешёвых джинсах и простой подростковой куртке.
Подхожу сам. Помогаю ей одеться. Вытаскиваю волосы из-под пальто и вдыхаю очень тонкий аромат духов с нотками летней свежести. Никакой приторности, присущей девочкам её возраста. Ни единой лишней капли. Ровно столько, чтобы внутри меня всё взорвалось, и я подумал, а не послать ли к чёрту этот ужин? Можно же остаться дома и шикарно провести время с ней наедине.
Давно приоритеты не расставлялись таким образом. Даже в вопросах с детьми всегда сначала работа, и я могу найти этому сотню оправданий. Сейчас тоже нахожу, но оно странное настолько, что я спотыкаюсь на низком порожке перед выходом из дома.
Всё так банально. Я не хочу, чтобы кто-то ещё смотрел на неё такую и дышал этим её запахом. Это же моя игрушка. Я купил её себе!
Мысли взрослого, состоявшегося бизнесмена...
«Или ревнивого мужчины?» — подсказывает подсознание почему-то ядовитым тоном Инессы.
Никогда за собой такого не замечал. Я всегда был достаточно уверен в себе, чтобы ревновать своих женщин. Да и в моей жизни была всего одна женщина, которая могла бы вызывать подобные чувства хотя бы из-за статуса «жена». Но и она не вызывала. У нас было что-то совсем другое. То, о чём я запретил себе вспоминать.
Водитель помогает Люси сесть в машину. Я наблюдаю за тем, как правильно она это делает. Непростая девочка... Это в голове у неё пусто, а тело всё помнит. Её явно обучали, и я сомневаюсь, что этим занимался интернат.
Все больше становится интересно, кто и от чего так хорошо её спрятал. И что заставило её бежать.