— Ты хоть представлял, какого мне быть втянутой в политические
интриги? Я же ведь не просила ничего, кроме как… Семьи.
Мой разум приходит в норму. Я больше не чувствую глухой боли,
тяжелых мыслей. Все становится ясней и понятней, с памятью и силами
Королевы Ада.
— Я просто хотела, чтобы кто-то меня ждал на каникулах. Хоть
кто-то писал письма, иногда. Я мечтала лишь о маленькой семье,
которая будет верить в меня. А что получила взамен?
Отец ничего не отвечает. Он молча стоит сложа руки перед
собой.
— Я получила силы, которых не хотела. Мне пришлось делать выбор
не в пользу своих друзей. Из-за твоего эгоизма, цена воскрешения
Раума стоило мне тысячи жизней невинных людей, средь которых — были
дети. Ты хоть понимаешь, что их смерть на моих руках?
— Этого было не избежать…
— Почему дети должны исправлять ошибки родителей, а? Ты ответишь
на этот вопрос?
Отец замолкает. В его пустотных глазах я различаю искру горя и
раскаяния, вот только уже поздно.
— Ты мог бы стать дедушкой. Ты знал об этом?
— Знал, — твердо отвечает отец. — Я знал, что ты сильней, чем
все думали вокруг.
— Я — порождение дисбаланса в этом мире, — откровение дается мне
с таким трудом, что щемит в сердце. — Я та, кто разрушает этот мир.
И все, благодаря тебе, мой дорогой отец.
— Я был готов к тому, что ты возненавидишь меня.
Слова не вяжутся. Ловлю себя на мысли, что слишком давлю на
того, кто породил меня. И быть может стоит для начала понять его
помысел? А не выплескивать все свою детскую обиду, лишь потому, что
мне было одиноко?
— Аврора, послушай меня. Теперь, ты — единственная, кто сможет
справиться с Бруно. Подумай: сколько жизней ты спасешь?
— Ради этого ты затеял такой план? Чтобы руками своей кровной
дочери расправиться с собственным братом, потому что… У тебя не
хватит сил его убить, ведь так?
Одрем замирает в изумлении. Раум все это время стоит неподвижно
подле меня. Из массивных темных дверей из серого камня выходят
гончие Хааль. Они скучающе обнюхивают ауру царящую в зале, а потом,
отходят на свои места: темный бархатные подушки около двери.
— Я бы все равно не смог справиться с ним.
— Ты — маг времени, — констатирую факт, — Тебе по щелчку пальца
удалось бы уничтожить Бруно. Почему ты не сделал этого?
Отец ничего не отвечает. Я вижу, что он что-то скрывает от меня.
Что-то, во что он сам не верит. Одрем тяжело вздыхает, а потом,
тихо роняет: