- Должно сработать! – Копылов, сбросив личину равнодушного
безразличия, вскочил со стула и начал нервно расхаживать по
кабинету. – Должно!! Достал меня уже этот говнюк! Я давно уже сидел
бы в обкоме, если бы не этот Матыцын! Правильно ты говоришь, все
они пидарасы! – непонятно, в чей адрес, неуважительно высказался
товарищ Копылов.
- Вот я и говорю! – опять вклинился я со своим шкурным интересом
в пылкий монолог партийца, – Официально помочь с квартирой оперу,
это уже больше в ваших интересах, чем в его! Поэтому не надо из
текста ничего убирать! Там потом каждое слово будет вашим козырным
тузом в разговоре с Матыциным! Вы же его потом со всеми его
потрохами в бараний рог свернёте! Имея на руках такой компромат!
Пожизненный компромат! Документальный компромат!
- Жди здесь! Я к Первому! – товарищ Копылов подхватил со стола
мои бумажки и двинулся к двери, – Ты прав, сейчас, главное, это не
упустить время!
- Подождите, Сергей Степанович! – я тоже вскочил со своего
стула, – Может, лучше сначала заготовить на бланке письмо, а уже
потом к нему с ним зайти? Пусть вон рыжая отпечатает, а мы пока с
вами чаю попьём?
- Умный ты, Корнеев, а всё же дурак! – незлобливо хохотнул
партиец, – Это тебе не ваш околоток, тут всё серьёзно! И бланки у
Первого номерные, твоим не чета! Сказал, жди, значит, жди! –
повысил голос Копылов, уже выходя в приёмную. – Ира, налей товарищу
Корнееву чаю! И к чаю чего-нибудь дай! – донеслось уже из-за двери
глухо.
Вот он, момент истины! Если по уму, то ясность будет уже минут
через тридцать. Или даже раньше. А, коль свезет и на руках у нас со
Стасом будут обе бумаги, то вероятность того, что всё выгорит,
будет не меньше восьмидесяти процентов. Это, если считать на самом
скромном калькуляторе. А, если реальными категориями рассуждать, то
ни один директор самого крутого предприятия, не посмеет отказать
Первому секретарю городского комитета КПСС. Дурных среди их брата
нэма. Понимают, что неспроста такие письма им спускают с партийного
Олимпа.
- Тебе опять с лимоном? – прервала мои хаотичные мысли, неслышно
подкравшаяся рыжая Ира. – И сахара два?
- Опять с лимоном и сахара два! – порадовался я крепкой памяти
красотки, – И поцелуемся, давай, как в прошлый раз! – притянул я за
талию копыловскую секретаршу.
- Да пошел ты! – вырвалась она, – Не ври, не целовались мы с
тобой в тот раз!