В общем получалось, что меня цинично грабили, со всей возможной
вежливостью, тактом, и строго в рамках закона. А когда я попробовал
возмутиться этому произволу, управляющий попросил охрану оставить
нас одних, после чего, вполголоса произнес.
- Понимаете герр Бюлов. Вы можете конечно нанять адвоката,
подать на банк в суд, но дело в том, что в этом случае, вас просто
экстрадируют обратно в Германию, и вы, будете разбираться, со всеми
возникшими проблемами именно там. Более того, вполне может
вскрыться тот факт, что вы являетесь дезертиром, уклоняющимся от
призыва в вермахт, и именно поэтому оказались на территории САСШ.
Учитывая, что вот-вот начнется война, это может очень плохо
отразиться на вашем здоровье. Мой вам совет. Примите все это как
очередное испытание данное вам богом. И забудьте о том, что здесь
произошло. В этом случае мы тоже постараемся забыть о вашем
существовании. Поверьте, так будет лучше для всех.
С последними словами управляющего в кабинет вошла охрана.
Видимо, тот нажал на какую-то скрытую кнопку показывая этим, что
конфиденциальный разговор завершен.
- Проводите герра фон Бюлова на выход.
После чего обратившись ко мне добавил.
- До свидания, сэр Алекс. Мы всегда рады видеть, вас, среди
почетных клиентов нашего банка. Всего вам хорошего.
Таким оплеванным я не ощущал себя еще никогда. Мало того, что
меня ограбили, не оставив совершенно ничего, так еще и раздели с
головы до ног, и унизили, дав понять, что попробуй я только
высказать свое возмущение, и этим дело не ограничится. А самое
паршивое состоит в том, что сейчас я ничем не могу ответить. Да.
Именно сейчас, потому что я не привык оставлять оскорбления в мой
адрес безнаказанными. Да и как говорится, месть – блюдо
холодное.
В расстроенных чувствах, я вернулся в свой отель, размышляя, что
мне делать дальше. Хорошо хоть отель оплачен еще на три дня, и хотя
бы эти дни мне не придется искать крыши над головой. Войдя к себе в
номер, я налил бокал приличного Кубинского рома, который с каждым
днем нравился мне все больше, и закурив неизменный «Кэмел»,
устроился в кресле, возле выхода на балкон.
Первым делом, проверил свою наличность. Кроме чудом
сохранившейся чековой книжки, Которая, впрочем, в данный момент
была недействительной, и вложенного в него билета с потерпевшего
аварию дирижабля, в портмоне лежали жалкие сто двадцать семь
долларов и семьдесят пять центов. Последние предназначались скорее
в качестве чаевых, хотя именно сейчас, похоже стоит перевести их в
другой разряд, все же придется экономить буквально на всем. Билет,
взглянув на него, я вначале собирался отбросить в сторону, затем
одумался, и аккуратно расправив его, вложил поглубже в свой
бумажник. Сейчас это ничего не значащая бумажка, а вот лет через
двадцать ее цена может подскочить до небес, учитывая гибель
дирижабля, и то, что билет принадлежал одному из пассажиров этого
судна. И дата, указанная на нем, подтверждала его ценность.