В комнату зашла «тетя Шура», которая
тут же притянула к себе мальчишку, обняв за плечи.
— Вот как мы поступим. Вы сейчас
собираете вещи и вместе со Славкой идете к Прохору. Он доставит вас
в Рязань ближе к вечеру...
— А мама? — перебил меня пацан.
— Маму я заберу с собой прямо сейчас.
Медлить нельзя.
Дальше было не до разговоров. Я не
стал больше ничего объяснять, просто поднял измождённое тело своей
родственницы, предварительно закутав в одеяло, и вышел из дома.
Кое-как разместил Олеся в тесной
Верхолетке и запрыгнул внутрь, махнув на прощание рукой. Не успел
закрыть окно, как рядом оказалась Шура.
— Максим, — взволнованно произнесла
она, — Ты должен знать... — женщина кивнула на лежащую без сознания
Олесю, — Она твоя...
— Знаю, но даже если бы это было не
так, я не остался бы в стороне и сделал все для ее спасения.
— Спасибо, господин, — склонила
голову Шура, подтверждая свой статус то ли служанки, то ли
компаньонки моей тетки.
Больше медлить не стал, взмыл вверх,
сразу разгоняя скорость, и рванул в сторону Рязани.
Во время полета пришлось связаться с
Петровичем и выяснить, какая из больниц находится ближе всего. Если
сначала я хотел отвезти ее в одну из лучших, то после того, как
оглянулся на заднее сидение и увидел, что женщина начала биться в
судорогах, поменял решение.
— Да что б тебя, через костлявое
колено! Держись, Олеся! Немного осталось! — процедил сквозь зубы,
хоть и знал, что родственница меня не слышит.
Первые проблемы начались при подлете
к клинике. Свободных мест для парковки не осталось, пришлось садить
Верхолетку прямо на тротуар.
Шедшие мимо люди недовольно косились
в мою сторону. Один прохожий попытался ухватить меня за локоть,
начав громко высказывать свое возмущение, но я просто оттолкнул его
в сторону и открыв дверь, вытащил из автомобиля Олесю, тут же
побежав со своей ношей ко входу в больницу.
Клиника оказалась частной и попасть в
нее просто так — с улицы, было практически невозможно.
Следующая загвоздка вышла уже на
подходе, когда дорогу мне преградили двое охранников.
— Куда прешь, деревенщина? —
набычился один из них, загораживая проход.
— А ты что не видишь? — рыкнул в
ответ, поудобнее перехватывая свою ношу.
— Топай отсюда, парень.
— Вы что, совсем охренели? —
возмутился я, видя такое пренебрежение.
Пусть на мне не было дизайнерских
шмоток, а Олеся оказалась закутанная в потрепанное одеяло — это не
давало права двум тупым идиотам не допустить меня к эскулапам.