— Слава!
— Тихо, вы, аспиды! — шикнул на Четвертака и Пятака. — Чего отрете, как оглашенные. Хотите, чтоб воевода Королькович дружину по тревоге поднял?
— Челом, батька… — слетели те с седел и бухнулись в ноги. — Виноваты. Обрадовались шибко. Теперь-то уж наша точно сверху будет. Нахлебаются свеи кровавого пива… — затараторили наперебой гайдуки.
Ан, нет. Не гайдуки уже. Поднабрались опыта парни под присмотром князя Цепеша. Очков для произведения в городовые казаки набрали. Молодцы…
— Спасибо, батька! — парни на колени падать не стали, но землю чубами подмели.
— Заслужили… А теперь не частите. Толком говорите… Ты… — ткнул пальцем в Четвертака.
— Фуражиры свеев в наши края забрались, — произнес тот уже спокойнее, вытирая шапкой потный лоб. — Большой отряд… чтоб им пусто было. Наши разведчики почти четыре дюжины насчитали. В основном драгуны. Но и черные рейтары тоже есть. Аж пятеро…
— А не далековато шведы забрались? — усомнился я. — Для крестьян полсотни регулярного войска силища огромная, но ведь по пути у них не только деревеньки и хутора?
— Так ведь и войско короля Густава теперь ближе к Варшаве, на триста верст, чем было… — ответил Пятак.
«Вот как… Значит, пока я там, на югах татарву гонял, у нас здесь «шведы Кемь взяли»? Интересно, а что я еще пропустил? Речь Посполитую еще не отменили? А то, может, я уже не короля Сигизмунда подданный? Да, — с визитом к Корольковичу затягивать не стоит».
— Федор, — окликнул я Стрельца, обнимающего жену. — Оставляю обоз на тебя. Михей, Анастасия — вам мои советы без надобности. Не впервой. Принимайте пополнение. Все оставшиеся вопросы обсудим как только вернусь. Обещаю! Черкесы! За мной! Вы оба — тоже.
Ох, как вовремя хлопцы с новостями подоспели. Не, управление, учет и прочая бухгалтерия — не мой конек. Скукотища смертная… Умом понимаю, что без этого никуда не денешься, и хочешь не хочешь, а придется. Но, если есть возможность увильнуть от этой тягомотины хоть на какое-то время — грех не воспользоваться.
Гикнул, свистнул, щелкнул нагайкой… Только ветер в лицо пахнул…
Вот это я понимаю жизнь. Настоящая, мужская. Оглянулся. Позади клином, как журавли, черкесы несутся, посверкивая панцирями и шишаками. Вот бы так, на всем скаку, и во вражескую рать вонзиться.
Кстати, о рати… Я ведь даже не уточнил у гонцов где она. Обрадовался так, что рванул напрямки, а шведы, может, совсем в другой стороне. Хотя, если солнце за спиной, то запад впереди.