Вздохнула, прижимая к груди листок. Господи, так ведь и правда не грез влюбится. Снова подношу листок к глазам, читая приписку с именем внизу.
Моргаю.
Дважды моргаю
Чего?
Кого?
Кто-кто?
— Как-как? — выдыхаю в ужасе, подскакивая от неожиданно распахнувшейся с грохотом двери аудитории. Поднимаю взгляд, встречаясь с желтым тигриным яростным взором, с ужасом осознавая, что сейчас настал мой конец.
Ой, мама. И почему твоя дочь такая глупая, а?
— Чур, хорони меня под тем фикусом в коридоре, — выдала какую-то идиотскую мысль, первой пришедшей в голову, стоит Яну сделать шаг в аудиторию. Его взор падает на письмо в моих руках, словно подписывая мое заблаговременное завещание, заверяя то у нотариуса. Решено, коллекцию мягких медвежат завещаю своей младшей сестре. Она давно на них зубы точит.
— Это хорошо, что место похорон заранее выбрала. Тащить далеко не придется.
Интересно, я еще успею выпрыгнуть в окно?
Акт 3 — О действиях, ведущих к противодействию
«Ты — покойница»
— Алло, отряд Дельта вызывает Злату на связь. Прием! — заорали мне в ухо два идиота, именуемые по недоразумению друзьями. Где-то в районе трахеи застряла чёрствая буква с маком. Пока откашливалась, чуть легкие не выплюнула, чувствуя мерное постукивание по спине, больше напоминающее попытку выбить из меня остатки духа. Ну, того, который еще Кришевский вчера не вытряс.
«Скажешь кому-нибудь, я тебя, Семенова, на этом фикусе по частям развешаю. В качестве игрушек»
Ей-богу, точно демон. Кто расправой человеку средь бела дня угрожает пусть и посреди пустой аудитории? Ой, мамочка моя, как вспомню глаза эти желтющие, да тушу этого кабана нависшую — темнеет в глазах.
— Что с тобой? Ты с вчера странная какая-то, — поинтересовался Женя, падая на стул, напротив, ногой отодвигая другой для Аркашки так, чтобы он едва мимо не промахнулся. Оболтусы, вот как есть оболтусы.
— И бледная аки погань лесная, — хмыкнул рыжий номер два, замахиваясь, дабы врезать дружку подзатыльник. Закатываю глаза, оглядывая столовую на всякий случай. Да мне после тех пяти минут наедине с чудовище всю ночь кошмары снились. Будто бы самолично могилу себе где-то под большим фикусом копала, пока над моим бренным тельцем Кришевский с учебником по химии стоял, зачитывая второй закон термодинамики.
— Если в замкнутой происходит процесс, то энтропия этой системы не убывает, — бормочу под изумленные взоры, рассеяно косясь в сторону сидящего неподалеку Глеба. Там в компании таких же популярных ребят, отстаивающих честь университета за зачеты он словно ангел, сошедший на грешную землю. Глаза голубые, словно летнее небо. Золотисто-русые волосы, широкие плечи, обтянутые рубашкой, отглаженные брюки и самая милая улыбка на свете. Никаких драных джинсов с дурацкими нашивками в любое время года, странных футболок с надписями, кожаных байкерских курток — никто н6е ходит точно растрепанный и злобный тролль из подземелья. И девушкам не угрожает.