В общем, будем считать, что Катерина просто вовремя подвернулась мне под горячую руку. Взяв свой стакан с водой, я медленно встала из-за стола и чинной походкой направилась к шумной компании. Надя пыталась меня вразумить и остановить, но я лишь отмахнулась от подруги. Никому больше не позволю клеветать моего парня!
Подойдя к Катерине, я мило ей улыбнулась и вылила содержимое стакана ей на голову. Ох, как же она заверещала! Это была услада для моих ушей. А её вид мокрой курицы – никогда не забуду эту картину.
Да, я белая и пушистая, но только до определённого момента. Поэтому лучше во мне не будить чертей.
Я довольно оскалилась. А все присутствующие разом замолчали. И только Катя продолжала верещать. Она предприняла попытку подорваться со своего места, наверное, чтобы влепить мне оплеуху, но я остудила её пыл, больно надавив на плечо.
– Прежде чем поливать других помоями, сперва сама отмойся от них, – сказала я спокойно, но так громко, чтобы меня услышало, как можно больше людей.
Катерина ещё более истошно завопила, требуя от своих друзей, чтобы они заступились за неё, а я удовлетворённая маленькой пакостью, отступила на шаг назад. Увы, радость моя была преждевременной. Уже в следующую секунду кто-то положил руку мне на талию. А ещё спустя секунду моё ухо обдало горячим дыханием.
– Шалишь? – прозвучал вкрадчивый шёпот Ворона.
Я выдохнула. Свой. Можно расслабиться, что я тут же и сделала и только потом безразлично пожала плечами.
– Занимаюсь воспитательным процессом, – парировала я.
– И как? Продуктивно? –продолжил допытываться он у меня.
– Не уверена. Но хоть умыла девушку, а то слишком она злоупотребляет косметикой, – скривилась я.
Я постаралась незаметно высвободиться из настойчивой руки Ворона, но мою попытку он нагло проигнорировал. Наоборот ещё сильнее прижал к себе и запечатлел обжигающий поцелуй на моём виске. У меня чуть сердце не остановилось от шока. Но внешне я постаралась не выдать своих истинных чувств, будто для меня в порядке вещей вот такие зажимания и поцелуйчики.
Катя даже верещать перестала. Сидела с открытым ртом и глупо хлопала ресницами глядя на нас.
– А кто тебя просил об этом? – искушаемым шёпотом спросил у меня Ворон, так чтобы кроме меня его никто больше не услышал.
Я заледенела в его руках. Вот как значит, да? Хотя, чего я ожидала? Благодарности? Признательности? Нет! Горько усмехнувшись над своей наивностью (глубоко в душе), я осторожно развернулась в его объятиях и заглянула в холодные синие глаза.