Я справлюсь!
Когда мы взваливаем Марка на плечо Вани, он быстрым шагом направляется прочь из гаража. Аккуратно наклоняется, достигнув двери, и выносит моего мужчину на свет божий.
От яркого дневного света Марк начинает бухтеть что-то себе под нос, но практически не шевелится, наверное сил совсем нет.
Я выхожу следом. Распахиваю заднюю дверь припаркованного автомобиля и с удивлением замечаю, что диванчик уже устлан потертой цветной простыню. И когда Ваня все это успел?!
– Надеюсь, твой дружок не заблюет мне машину! – то ли с издевкой, то ли с реальной тревогой делится парень, пока укладывает Марка на заднем сидении. – И, надеюсь, что нас не заподозрят в похищении человека, потому что видок у него, будто его пытали.
Я только закатываю глаза. Не хочется отвечать. Теперь я, наконец, поняла что все позади. Марк рядом. Он жив. Не пропал, не разбился, не исчез из моей жизни каким-то другим магическим образом, а мирно посапывает на заднем сидении автомобиля, наполняя воздух в машине последствиями проведённой в уединении ночи.
Несмотря на облегчение, мне все же очень тяжело на душе. Увидеть Марка в таком виде я тоже не рассчитывала, да и зрелище, мягко сказать, не из приятных. И я боюсь оставаться с ним наедине, не знаю его такого.
Мы могли бы отвезти парня домой, но я решила, что Светлане Евгеньевне ни к чему будет такой стресс. Зуб даю, что она тоже никогда не видела сына в подобном состоянии.
Мы все так же молча заходим в квартиру и укладываем Марка на диван. Я стаскиваю с любимого куртку, джинсы и ботинки, накрываю спящее тело одеялом.
В стенах моего дома Марк уже не кажется настолько отвратительным. Наоборот, теперь он вызывает жалость и чувство обиды во мне. За то, что не доверился, что обманул, что напился, в конце концов. Новый комок тревоги начинает зарождаться в глубинах моего тела, и я делаю прерывистый вдох подавляя его.
Прошу Ваню остаться со мной. Мне будет комфортнее пережить эти часы в его компании. Останься я сейчас одна, буду изводить себя дурацкими мыслями, строить версии и догадки, чего делать вовсе не стоит.
Наверное, со стороны это выглядит очень странно. Мы с Ваней сейчас редко общаемся, и просить его о сотом одолжении за день я не имею никакого права, но прошу.
– Конечно останусь, – в его голосе нет ни капли сомнения. Ощущение, будто это для него самое естественное занятие на свете – остаться.