Ещё и пощёчину мне зарядила!
Лицо обожгло, как ужалило.
И откуда только столько силы взялось в хрупкой ладошке…
— А ну отпусти меня! — продолжила ругаться. — Пусти, сказала! —
попыталась оттолкнуть.
Пришлось перехватывать иначе. Чтоб самой себе в первую очередь
не навредила в этих жалких попытках самоудариться об меня.
Вклиниться коленом между стройных ног — не так уж и сложно, когда
её шаловливые ручки заведены над головой и сжаты одной моей
рукой.
— Не отпущу, — постановил итогом.
Не только здесь и сейчас, но и в общем. Наоборот, с превеликим
наслаждением уткнулся носом в шею, где бешено колотился девичий
пульс, вдыхая максимально глубоко будоражащий аромат с
малиново-черёмуховым привкусом. Он обволок лёгкие, подобно медовой
патоке. Принёс на мгновение облегчение. Ещё немного, и удалось
вновь сосредоточить внимание на бьющихся сердцах.
Ровно до следующей секунды…
— Отпустишь. У тебя нет никаких прав удерживать меня против моей
воли. На мне нет метки, а значит я свободна. Сам говорил. И могу
выбрать любого другого. Так вот. Я. Хочу. Другого, — заявила она. —
А ты иди к своим Алисам, им пой о том, как они тебе сильно нужны.
Пусть они тебе рожают детишек, раз тебе так приспичило семьёй
обзавестись. Уверена, они уж точно с радостью согласятся тебе
помочь в этом твоём не лёгком деле. А со мной тебе ничего не
светит, — ещё и послала. — Ни-че-го, — по слогам разделила, как для
слабоумного. — Понял?
Как не понять?
Разумеется, понял…
Что не стоило ей позволять так много болтать!
И думать.
Вообще ни черта не стоило ей позволять!
Разве что пошире раздвигать для меня свои красивые ножки, тогда,
глядишь, не оставалось бы и шанса помыслить в направлении побега. А
если б и захотела, не смогла б от банальной усталости.
Вот и…
Улыбнулся. Ласково. С пониманием. Если мой кривой оскал вообще
возможно счесть за улыбку. А от мешающей тряпицы, именуемой
платьем, я наконец избавился. Треск разорванной ткани слился с её
шумным выдохом. И да, кажется, быть мазохистом начало входить в мою
привычку, ведь вместо того, чтобы просто-напросто закончить
начатое, замер над ней, прорычав:
— Повтор-ри!
Раскрасневшееся личико девчонки стало лишь более красным.
Дыхание — более частым и рваным.
— Повторяю. Я. Хочу. Другого, — охотно подтвердила она. — А ты
можешь катиться куда тебе угодно. Хоть к Алисам, хоть к кому. Да я
даже не первая, кому ты собирался их заделать! Лжец! И хватит уже
лапать меня, долбанный ты извращ…