— В твоих поступках? — усмехнулась она. — Да всё! — развела
руками, отчего собранные в более-менее единое целое платье снова
разлетелось на куски, открывая вид на грудь. — Представляешь, мне,
как человеку, всё непонятно, во что ты меня втянул. А ещё… сколько
их было? Тех, кому ты ещё пытался заделать детей. Алиса сказала,
что я не первая такая, — уставилась на меня пытливым взором.
Кажется, нечто подобное слышалось от неё не впервые. Но именно
сейчас, когда звучало более осмысленно, а не на волне истерики, я
аж собственным воздухом в лёгких чуть не подавился.
— Сколько было… кого? — откровенно прихерел.
Но это сперва. После… на смех пробило. Долгий такой. Ничуть не
красивый. Но и иначе не получилось. Даже девичьи колени отпустил,
так долго и неконтролируемо ржал. А когда наконец перестал,
обхватил стройные ножки покрепче. Придвинулся вместе с креслом к
ней ближе, так чтоб женские ступни остались на мне.
— Давай-ка с самого начала, — прищурился. — Ты не собиралась
сбегать? Сказала мне так, потому что разозлилась. Верно? — спросил,
но ответа ждать не стал. — А разозлилась ты потому, что первая
встречная тебе непонятная девица вдруг заявила, что ты — уже не
первая, кому я попытался заделать детей. Так? — вопросительно
выгнул бровь. — Попытался, Крис. Тебе напомнить о том, как
появляются дети? По-твоему, то, что происходит между тобой и мной,
реально похоже на эти попытки? Я мог бы взять тебя не только пять
минут назад, на этом столе, но и намного раньше, не единожды. Но не
сделал ничего такого. И вовсе не потому, что ты не хотела. Или,
может, если бы та девица сказала тебе, что по четвергам я сбрасываю
всех своих любовниц с моста, чтоб в понедельник жениться на новых,
ты бы ей тоже поверила?
— Нет, Кайл, я ей не поверила. И разозлили меня не эти её слова.
А если до тебя так и не доходит, что именно не так, то и нет смысла
вообще в этом всём копаться. Пусти меня. Мне надо переодеться.
Ну, конечно же, я не отпустил. Наоборот, сжал лодыжки в своих
ладонях покрепче.
— Если не поверила, тогда к чему весь этот демарш? Когда я
оставил тебя в этом кабинете, всё было нормально. Разве нет?
— Нет! Представь себе, нет! — взбеленилась она по-новому. — Мне
ни черта ничего из происходящего не нравится! Ты украл меня, лишил
дома, друзей, будущего, держишь взаперти! Шаг вправо, шаг влево —
расстрел! Ты приставил ко мне надзирателей! Я должна послушно
сидеть, стоять, лежать там, где ты оставишь меня! Ты хочешь детей,
ты запретил мне учиться, ты властитель мира, ты, ты, ты… Всегда
только ты! А я — так… никто и звать меня никак. Неудивительно, что
и все остальные видят во мне очередную куклу, с которой ты скоро
наиграешься, а затем бросишь. И, знаешь, что ещё мне не нравится?
Ты! — ткнула в меня пальцем. — Мне. Не. Нравишься. Ты. Эта ваша
чёртова парность, которую я не могу контролировать, и которая
просто сводит меня с ума уже. Скажи мне, не будь её, какова
вероятность, что ты бы обратил на меня своё внимание? А я тебе
отвечу — никакой! И, знаешь, что? Лучше б её и правда не было! И
да, я действительно хотела сбежать! Хотела! Ясно тебе?!