— Выходи из машины.
Но дожидаться, пока я исполню его веление не стал, схватил за
руку, практически силой вытянув наружу. Я буквально врезалась в
него. Свободная мужская рука тут же легла мне на талию, не позволив
отстраниться. Затем я и вовсе оказалась прижата к корпусу
автомобиля, а Кайл навис сверху.
— В вашем мире, может, и нет. Как и нет понятия безусловной
верности, преданности кому-либо. Но ты больше не в своём мире. В
моём, — проговорил вкрадчиво, отпустил мою ладонь, переместив свою
мне на затылок, с силой надавливая, порождая мурашки по всему
позвоночнику. — И в этом мире, малыш, подобное может закончиться
очень и очень плохо. Знаешь, что такие, как я, делают в подобной
ситуации? — выдохнул мне в губы.
Не знаю. И не особо интересно. Не тогда, когда он так близко, и
меня опутывает его запахом всё больше. Он въедается в мои лёгкие
всё глубже, травит, погружая сознание в настоящий транс, а
реальность ускользает.
— Просто избавляются от проблемы, — продолжил выговаривать
парень. — Право сильнейшего. Если кто-либо осмелится его оспорить,
тот либо победитель, либо больше не существует. Запомни это
хорошенько, малыш, и больше не провоцируй меня таким способом. Я не
всегда могу сдержать зверя. Волк никогда не обидит свою пару. Но
это не значит, что не пострадают другие, — то ли предупредил, то ли
пригрозил.
Не важно. Всё не важно. Лишь золотистые всполохи в его
изумрудном взоре имели сейчас значение. Словно солнце пыталось
пробиться сквозь каменную толщу. Завораживающее явление. В которое
я странным образом погрузилась настолько глубоко, что совершенно
перестала себя контролировать. Это не я. Кто-то другой, живущий во
мне. Кто-то, кому нет дела до моих внутренних терзаний. Именно эта
часть сейчас управляла мной, моим телом и действиями. Потому что я
бы сама никогда не позволила себе обнять лицо Кайла обеими
ладонями, притянув ближе, оставляя на чужих губах невесомый
поцелуй.
Знала бы я, что за этим последует!
С тихим рыком, словно и правда какой-нибудь настоящий зверь, он
впился в мои губы — до того жадно, будто голодный, а ладонь, прежде
покоящаяся на моей талии, сдвинулась ниже, подхватывая под ягодицы,
приподнимая выше меня всю, вдавливая в своего обладателя ещё
крепче, до боли в рёбрах.
Это не поцелуй, сплошное сумасшествие…