Бирюкова взяла в левую руку горсть камней, в правую сильно
разряженный «Панцирь». Подержала немного, после чего вернула
заряженный амулет Лужину и приняла от него второй. Ещё пара секунд,
сбросила разряженные камни во второй ящик и из шкатулки зачерпнула
ещё одну горсть амулетов. Во как она уже умеет! Молодец девочка!
Систематическая работа над собой дала результаты.
— Гаврила, приготовь «Дрозда», хотим полетать вдоль «Носорога» и
поискать «Маяк», — попросил я.
— Сделаем, Фёдор Максимович, — заверил старший механик.
Выпроводив Лужина, Бирюкова достала несколько кожаных мешочков и
ссыпав в них опустошённые камни. После чего рассовала их по
карманам куртки, чтобы зарядить в потоке, во время медитации.
— Встретимся на лётной палубе, — улыбнувшись, произнесла
она.
— Так ты не пойдёшь переодеваться? — поинтересовался я.
— Зачем? Чтобы ты опять полез с непристойностями? Эдак мы только
часа через два доберёмся до «Дрозда», а я чувствую, что «Носорог»
уже набрал ход.
Мне осталось только состроить кислую мину. Бог весть, любовь это
или просто страсть, но от одной лишь мысли о близости с Настей,
меня бросает то в жар, то в холод, а по телу пробегает волна
возбуждения. Она, к слову, реагирует менее бурно. Хотя, когда я
перехожу к активным действиям устоять всё же не в состоянии.
Правда, находила в себе силы сбежать, до того, как я заключал её в
свои объятия.
Вот и сейчас едва я двинулся в её сторону, как она поспешно
выскочила в дверь и направилась на выход из отсека, кивнув при
этом, вахтенному артефакторщику, сидевшему за столом с книгой в
руках.
— Фёдор Максимович, закройте пожалуйста кабинет. Андрей, как у
тебя с «Зарядниками»? — поинтересовалась она у матроса.
— На «Облегчителе» ещё часа на четыре хватит.
— Ага. Хорошо. Я вернусь гораздо раньше, — заверила она, и
выскочила в коридор.
Мне только и оставалось, что запереть дверь, сделав вид, что не
приметил лукавого взгляда матроса. А что такого, да мы с Настей
живём в одной каюте и я в этом не вижу ничего предосудительного. В
конце концов дирижабль это не морской корабль с многомесячными
переходами и длительным воздержанием. Так что, на моральный дух
экипажа данный факт повлиять не может.
Долго в каюте задерживаться не стал. Незачем. Скинул с себя
мундир, обрядился в галифе, фланелевую рубашку и кожаную куртку с
меховым воротником, на голову федору. В этом мире расхаживать без
головного убора считается моветоном, да и нравится мне эта шляпа.
Образ эдакого Индиана Джонса, одного из любимых персонажей моей
молодости.