В какой-то момент Болту даже показалось, что зря их накручивали
и отправляли в увольнительную в составе команд. Нет, ну правда,
эдак получается и отдых не отдых. Заняли сразу три стола, да ещё и
пить приходится с оглядкой. Парни-то расслабляются, а ему за них
всех ответ держать, а потому и ясности ума терять нельзя. Опять же,
если кому к девкам захочется, придётся снова всей толпой
тащиться.
Так что, ну его это разбойничье гнездо, уж лучше бы в обычном
порту постоять. Но Фёдор Максимович то гонял нещадно, то поспешно
увёл «Носорога» из Менска. И в другие порты не заходил. Возможно
из-за того происшествия в Пскове решил лишний раз не рисковать.
Дверь распахнулась и в заполненный посетителями зал ввалилась
разбитная компания, разодетая кто во что горазд. Была и форма, и
гражданская одежда, и смешанная. У кого-то в ушах серьги в виде
золотых червонцев, практически у всех кольца с амулетами, или
кожаные ладанки на груди. Всех их объединял одинаково расхристанный
и вызывающий вид.
Десантников они приметили сразу, так как они явно выделялись на
общем фоне. На них и прежде поглядывали, но без желания задеть, а
скорее любопытства ради. Все коротко стриженные, в одинаковой
форме, черные береты с кокардой в виде головы носорога, лишившейся
гильдейских топора и щита. На левом рукаве круглый шеврон с всё той
же головой, по окружности надпись, сверху «Носорог», снизу «у меня
плохое зрение».
— Ого. Ты глянь, на этих болванчиков, — хохотнул один из
вошедших.
Высокий, крепкий и явно заводила, привыкший, что ему заглядывают
в рот. Судя по поведению, цену себе знает и его не в дровах нашли.
Он приблизился к столу за которым сидел Болт и остановился напротив
него, сунув большие пальцы за брючной ремень. Оружия ни у кого не
было, как того и требовали местные законы, хотя по потёртости на
бедре видно, что с револьвером этот мужик обычно не расстаётся.
— У меня плохое зрение, — прочитал он на шевроне Смурого и тут
же хохотнул. — Это типа, молокососы слепыши.
Ну что сказать. Парни на фоне остальных и впрямь выглядели
молодняком. Самому старшему, Болту, всего лишь двадцать, остальным
по восемнадцать девятнадцать. Да, последние четыре месяца для них
выдались нелёгкими, за это время они успели прибавить в мышечной
массе, окрепнуть и где-то слегка возмужать. Но перед бывалыми
воздушными волками, оставались безусыми юнцами. И это непреложный
факт.