— Я так и сказал, — признал я.
— Поставь сюда дульный тормоз компенсатор и даже с таким
магазином карабин будет нарасхват. Тем более, что других кроме
трубчатых и барабанов никто и не знает. А если оружие будет
пользоваться успехом, то и патроны станут покупать. К чему делать
кассу Винчестеру, когда на этом можно зарабатывать самому?
— А ведь она права, Фёдор Максимович, — заметил Гаврила.
— Ты ещё, туда же, — махнул я рукой.
— Господи, ну хочется тебе, оставь себе этот, а в качестве
образца сделай нормальный, — предложила Настя, и тут же
всполошилась. — Нет! Этот переделай как я сказала и отдай мне. А
себе другой сделаешь. И под другой патрон.
— Хорошо, — уже полностью разочаровавшись, согласился я.
— И ещё, я хочу с этим карабином отправиться в нашу экспедицию.
Успеешь переделать? — с надеждой попросила она.
— Ладно, — уже и не думая о сопротивлении, произнёс я.
В ответ Настя одарила меня лучезарной улыбкой, и вскинув уже
заряженный карабин вновь открыла огонь. На этот раз в круглую
мишень, чтобы проверить точность боя.
***
— Здравия, государь, — войдя в кабинет царя, поздоровался
генерал-лейтенант Наумов.
— И тебе поздорову, Даниил Андреевич, — закрывая папку с
документами, ответил Рюрикович.
Иные придворные и приближённые стремились предстать перед
Дмитрием Четвертым при малейшей возможности, даже по
незначительному поводу. И всё ради того, чтобы мелькать перед его
взором, что бы ни приведи господь он их не позабыл, а заодно
подчеркнуть свою значимость для государства и царя в частности.
Главный жандарм царства имел право входить к государю без
доклада. Однако пользовался этой привилегией довольно редко, дабы
не докучать ему. Так что, его чаще вызывали сюда, чем он захаживал
сам. Но коль скоро заявился, то повод и впрямь того стоит.
— С чем пожаловал? — поинтересовался царь.
— Опять этот сопляк Горин.
— Давненько ты мне о нём не докладывал. И что он натворил в этот
раз? Опять поставил царство на грань войны? — откинувшись на спинку
кресла, поинтересовался Рюрикович.
— Он может. Но по счастью, хотя и уничтожил польский королевский
крейсер, войну это не спровоцирует.
— Он уничтожил крейсер? Когда? — в удивлении вздёрнул бровь
царь.
— Три недели назад, в нейтральном воздушном пространстве.
— И ты мне об этом ничего не доложил? Интересно, что же он ещё
сотворил, что ты всё же удосужился прийти ко мне?