Однако, я рассудил иначе, и озаботился защитой на каждого члена
нашей команды. Слишком уж хорошо представлял, что именно
представляют собой эти кровососы, а потому был готов прибегнуть к
самым радикальным способам защиты, невзирая на траты. Тем более,
что Настя могла без труда подзарядить их.
Хотите сказать, что мне это ничего не стоит? Как бы не так.
Вместо этих шести двухкаратных камней, огранщики могли изготовить
из рубинов хоть тех же «Лекарей», которые принесли бы целых восемь
тысяч рублей. И к слову, именно эти амулеты и являются самым
ходовым товаром, и приносят около половины общего дохода.
Пока я забравшись на высокое крыло «Буревестника» следил за
окружающей обстановкой, вооружившись пулемётом с коробкой на сотню
патронов, Настя отслеживала положение парней с помощью «Маяков».
Вложился я в эту экспедицию на совесть, а в экипаж буду
вкладываться и впредь. Четвёртая часть производимых в мастерской
амулетов идут на внутренние нужды.
— Вокруг только зверьё, следов людей не приметили, — доложил
Топор.
— Никого, — вторя ему, произнёс Коготь, старший второй пары.
— Вообще никого? Старые следы? Кострища? Зарубки на деревьях?
Срезы веток? — уточнил я.
— Вообще ничего, — покачал головой Топор.
— То же самое, — подтвердил Коготь, при этом уточнив. — Но зверь
человека боится. Попробовал прицелиться в оленя, и он убежал. Птицы
при приближении взлетают, зайцы дают стрекоча.
— Ну, совсем необитаемыми эти края быть не могут. Хотя
отсутствие даже застарелых следов обнадёживает, но всё равно не
расслабляемся, — произнёс я.
Беседуя с парнями, я видел, что они обижены, хотя и стараются не
подавать виду. Причина мне прекрасно известна, а вот им похоже
придётся объяснять, отчего всё происходит именно так, а не
иначе.
— Братцы, если вы решили, что я вам не доверяю, то совершенно
напрасно, — наконец заговорил я. — Вспомните, что было на Буяне. И
поймите, что Настя не сможет обеспечить вам защиту от сильного
целителя, который вполне сумеет влезть вам в мозги и выпотрошить
всё, что вы знаете. Или же можно воспользоваться теми самыми
иглами, с которыми я не расстаюсь. Думаете этот секрет ведом только
мне и Курасову? И это не зависит ни от вашей преданности, ни от
желания или силы воли. Но никто не сможет ничего поделать с тем,
чего вы не ведаете.