Зато теперь мы видим, что в море выходят именно те корабли, с которыми нам предстоит биться.
Морской бой – дело неторопливое. Скорости у кораблей небольшие. Показатель попаданий друг в друга на дистанции в сорок - пятьдесят кабельтовых для орудий каждого калибра разный, но он в среднем вряд ли выше одного - двух процентов.
У нас до стрельбы дело ещё не дошло. Разве что эсминцы с миноносцами успели друг в друга пострелять и тут же разбежаться. Вот такие они горячие парни. Стрелять любят, а пробоины получать никак не согласны.
Так что мы пока, как на плохом спектакле. Смотрим, как выстраиваются в колонну японцы, и то же самое делают наши, отчего-то предпочтя движение в две колонны.
Впрочем, меня больше другое интересует. Почти на самой линии горизонта снуют какие-то мелкие и шустрые судёнышки, типа катеров, и активно задымляют пространство вокруг себя.
– Поднимаемся повыше и движемся в ту сторону, – указываю я пилотам на странный район, успев краем глаза оценить, что тучи до нас дойдут не так скоро. Минут десять в запасе точно есть.
Понимание того, что мы все вдруг резко увидели, словно у нас в одну секунду сбросили повязку с глаз, приходит не сразу.
– Броненосец! – первым подал голос представитель флота, уставившийся на жутко дымящее чудо, со скоростью бегущего носорога выкатывающегося из пелены искусственных дымов и понемногу представавшее перед нами во всей красе.
– Доделали, всё-таки, – услышал я голос Алябьева.
– Сейчас он отожмёт "Рюдзин" к берегу, и пипец котёнку, – оценил обстановку начальник штаба флота, – Главный калибр у него жуткий. Практически любое попадание может оказаться фатальным. А его, гада, попробуй ещё расковыряй. Прижмёт, и шестидюймовками раздолбит. Их у него жуть сколько.
– Всем надеть кислородные маски! Пилоты, экстренный подъём на высоту пять тысяч метров! – заорал я, понимая, что кто-то опять меня хочет облапошить.
Ну, вот хрен там! Это моя Цусима!
Пока мы возились с масками, я проходил курсы ликвидации безграмотности, а именно, расспрашивал начальника штаба флота о предполагаемых характеристиках линкора и возможностях его орудий. Ответы звучали не весело и вызывали обоснованную тревогу. Четыре двенадцатидюймовых орудия линкора отличались завидной дальностью и выплёвывали "подарки" почти в четыреста килограммов весом, начинённые, как минимум, парой пудов взрывчатки.