Вспомнил! Капитан Гнётов из первой
эскадрильи. Старший лётчик-инструктор и редкостная мразь по
рассказам других курсантов.
- Не буду я дышать. Я не употреблял, и
не надо нашу эскадрилью называть «алкашной». Она, между прочим, по
лётной подготовке впереди вашей и остальных. И прозвище «пьющая» ей
не мешает. Ваша, первая эскадрилья, на месте под кодовым названием
21?
- А ты значит вспомнил кто я?
Прекрасно. Собирайся и пошли к командиру твоему.
Со спины Гнётова показалась физиономия
Валентиновича. Командир звена тут же нахмурил брови, видя подобную
сцену.
- Идти не надо никуда, товарищи. Здесь
я уже, - сказал он, выходя перед Гнётовым.
- Роман Валентинович, вот учу вашего
курсанта манерам. Внешний вид заметил, какой у него?
- Григорий Максимыч, у вас других дел
нет, как вот только моих курсантов за трусы ловить? - усмехнулся
Новиков. - Родин, на высотку, а то простудишься... в каком-нибудь
месте.
- Я с ним не закончил, Валентинович, -
возразил Гнётов.
Сначала я немного застопорился, увидев
меняющееся лицо Валентиновича. Он всем видом мне показывал, что
недоволен моим торможением.
- Курсант Родин, шагом-марш на
«высотку», - дал мне команду Новиков, и я не смел задерживаться ни
на секунду.
Как-то эта беседа не сильно у меня
отложилась в голове, поскольку сегодня предстояли ещё куча
селекторов. На очереди был разговор у Доброва после
ужина.
Состоялись эти переговоры в
четырёхсторонем формате в кабинете командира. Он знал мою версию
событий и материалы объективного контроля. Теперь же предстояло
сделать выводы. Предварительные, конечно.
- Итак, что в итоге. Разрушение
фонаря, разгерметизация, растрескивание смотрового щитка гермошлема
курсанта, - продолжал Добров перечислять весь список бед,
свалившихся на меня сегодня. - Частичный отказ радиосвязи, отказ
курсового прибора и высотомера. Это в воздухе.
- Товарищ командир, сегодня курсант
Родин полностью подтвердил поговорку «беда не приходит одна», -
сказал Ребров, сидевший за столом напротив Доброва.
- Согласен. Ну и на закуску - обрыв
тормозного парашюта и отказ тормозной системы. Ничего не пропустил,
Сергей Сергеевич? - спросил он у меня.
- Никак нет, товарищ
полковник.
- А всё-таки пропустил. Да, Иван
Фёдорович? - обратился Добров к Швабрину.
- Посадка с аварийным остатком, -
сказал Фёдорович.