— Я принимаю всю ответственность на себя. Это моя вина, — сказал
уверенно Чугун. — Этот лекарь очень занимательно обороняется и
нападает. Мне было интересно посмотреть его в деле. Но когда
случилась первая дуэль, меня отвлек личный слуга великой княжны. Он
использовал заклинания зыбучих песков. И когда я выбрался, то
паренька почти убили.
— Хм. Сколько же людей задействовано в том, чтобы уничтожить
простого лекаря? Целых два крупных рода, а еще и их прихлебатели.
Ладно, подождем, какие претензии выдвинет Дарк, когда придет в
себя. Я уже вызвал мать Песковой и отца Огнева. Поговорю с ними.
Видимо, они забыли, что Первый Магический — это моя земля. И играть
им в свои игры я не позволю! Ни самим, ни через детишек. Ладно,
идите отдыхайте. Завтра с утра жду у себя, обсудим, что будем
делать с вами.
— Так точно. Слушаюсь! — тяжелые шаги стали удаляться. Хлопнула
дверь. Властный голос сказал:
— Девушки, я понимаю, что ночь и вы не обязаны сейчас дежурить,
но для меня очень важно, чтобы этот Ивар Дарк выжил. Всю
переработку оплачу в тройном размере.
— Что вы, господин директор. Это наша работа, — ответил женский
голосок лет за тридцать. — Идите, мы со всем разберемся.
Еще одни шаги удалились из моей палаты, а потом тот же голосок
сказал:
— Викушка, давай ты сегодня с ним посидишь, а в следующий раз
мы?
— Хорошо, Ольга Владимировна, — ответила, кажется, Озерова.
Еще шаги. И Тишина. Звук двигающегося стула к моей кровати.
Одернули шторку. Свет ударил по глазам, но я не подал виду. Потом
мое лицо стали гладить и говорить.
— Ну как так? Четыре дуэли за один день? Вот скажи мне, Ивар, ты
думаешь, я не помню, как ты приходил учиться к нам в больницу?
Помню. И то, как смотрел на меня. А в нашу следующею встречу вел
себя так, будто не знаешь.
Провели пальцем по моим губам и потом по скуле. Было даже
немного щекотно.
— А сейчас я должна сидеть с тобой. Меня сорвали со свидания с
очень перспективным молодым человеком, и теперь оно, похоже,
состоится с тобой. Знаешь, я тебя не узнаю. Из пугливого мальчика
ты превратился… Не побоялся самой Песковой. Дрался с Огенвым и его
подстилками. И вот сейчас лежишь при смерти.
Потом почувствовал, что с меня сдвигают одеяло. Затем
расшнуровывают ночнушку, в которой, судя по всему, я лежу, как в
прошлый раз. И начинают ее раскрывать. Слышу возбужденное дыхание.
Руки, которые меня раздевают, немного трясутся. Наконец, нижняя
часть оголена. Резкий вздох. И голос, будто через ладошки, которыми
прикрыли рот: