– Хорошо, – согласилась девушка,
взяла бокал вина со стола и принялась пить мелкими неспешными
глотками.
– Кстати, сын. Ты не рассказал,
как вы с Екатериной познакомились. Хотелось бы услышать эту
душещипательную историю.
– Год назад
меня перевели в Лёшину Академию. Я вела у него лекции по
психологии, – ответила за Алексея Катя. – Там мы и повстречались. А
ещё, я была штатным психологом в Академии.
– Хм, –
Михаил Сергеевич нахмурился и задумчиво посмотрел в сторону, словно
не желая встречаться взглядами с девушкой или сыном. – Вы старше
Алекса на пять лет, если не ошибаюсь? Вас это не
смущает?
– Да, на
пять, – подтвердила блондинка. – И нет, не смущает.
– А вам не
кажется, Катерина, что спать со своими учениками, да ещё с такими
молоденькими, это немного не этично?
– Мы не
спали! – возмутилась девушка и покраснела. – Тогда –
нет.
– И мы
взрослые люди, отец, – спокойно ответил Алекс. – Мне кажется, это
не твое дело…
* *
*
– Покурим,
Федя?
– Ты же
знаешь, Миш. Я не курю.
– Знаю, –
Михаил Сергеевич Гордеев поднялся из-за стола, достал из коробки
сигару, взял спички и направился в сторону открытой террасы. –
Пойдём, Миш. Составишь компанию, раз не куришь.
За весь
обед Федор Михайлович не сказал ни слова. И лишь когда все дети
Гордеева разошлись и мужчины остались наедине, муж Лизы проронил
первые слова. Но не потому, что он стеснялся, или ему нечего было
сказать. Вовсе нет. Просто Федор Михайлович любил наблюдать со
стороны, анализировать и делать выводы. Ему нравилось это делать –
разгадывать загадки, ребусы, строить предположения и делать
прогнозы. Мужчина редко ошибался, и именно за это его ценил
Гордеев.
– Ты летишь
с Лизкой в Торонто? – Михаил Сергеевич выпустил изо рта густое
облако сигарного дыма и посмотрел на своего старого
друга.
– Придётся.
Ты же знаешь, её нельзя оставлять без присмотра ни на день, а тут
целых две недели.
–
Сочувствую, Федор Михайлович. Сочувствую…
– Это вряд
ли, – покачал головой Симонов.
– Да, ты
прав. Ты сам захотел жениться на ней, я тебя отговаривал как друга,
– хмыкнул хозяин дома, облокотился на резные деревянные перила и
задумчиво посмотрел куда-то вдаль. – Что скажешь по поводу нашего
младшенького? Будет с него толк?
– Твой
парень наивен, как дитя.
– Да он и
есть дитя. С огромным членом и мужским развитым телом. Чему их там
учили в этой военке, подтягиваться на турнике и маршировать? Я даже
немного жалею, что отдал его туда…