Жаба с шипами двумя прыжками начала атаку. Первым прыжком она
отправила своё тело в одно из деревьев и уже от него совершила
второй прыжок в сторону врага в полете умудряясь свернуться в
шипастый шар. Муха же начала набирать высоту для того чтобы
получить преимущество над своим противником. Паук же увидев, что в
него летит, не стал уклоняться, а резким вертикальным ударом
встретил своего противника. Шар на огромной скорости, встретившись
с острой клинообразной конечностью паука, треснул как грецкий орех.
Массивное тело жабы было впечатано в камень под лапами паука,
заметные трещины разошлись от места удара. Густая красная кровь
обрызгала хитин на передних лапах паука. Оставшийся пустой не
представлял для паука, какую-либо значимую угрозу, так как не
обладал чем-то экстраординарным в плане атаки, как его уже мертвые
соратники. Паук предполагал, что узрев столь быструю расправу над
своими спутниками, летающий пустой сбежит, но к его удивлению, он
пошел в яростную атаку. Пару ударов и муха лишается крыльев, удар и
её голова размозжена. Пустой же, что столь быстро совершил расправу
над целой группой своих собратьев, внимательно осмотрелся. Не найдя
для себя угрозы, он приступил к поглощению своих недавних
противников.
По иронии судьбы хищник сам стал добычей.
***
Доедая недавно убитых пустых, я рассуждал над тем, сколько
времени я уже нахожусь в этом мире. Пустые, на удивление достаточно
хорошо ощущают ход времени, должно быть это наша естественная
способность. Не имея, каких либо значимых ориентиров, вроде
движущегося солнца, мы смогли выработать способность, которую можно
назвать 'внутренними часами', вообще это способность есть, даже у
обычных людей, но у пустых она развита намного сильнее.
Так вот судя по внутренним часам минуло пятьдесят лет, а
результат до сих пор удручающий. За все это время, я поглотил
порядка девяти тысяч пустых, хотя согласно моим наблюдениям
большинству пустых требуется три, реже четыре тысячи своих
собратьев для эволюции, но мне почему-то этого недостаточно.
За эти пятьдесят лет, я превратился в восьмиметрового гиганта,
которого покрывает фиолетовый хитин с золотой оправой. С каждым
новым метром роста тела у меня начиналась линька, и мне приходилось
надолго прятаться от всего мира ожидая пока вырастет новый покров.
Хитиновая броня стала такой крепкой, что серьезных ранений я не
получал уже больше десяти лет. Объем реацу, который, я смог ощутить
еще в первый год жизни в Хуэко Мундо, увеличился в девяносто три
раза и сравнялся с запасами слабейших из гиллианов. Но в отличие от
них, я не могу формировать серо или использовать негасион. Своим
реацу, я могу управлять только в пределах тела, но сколько бы я не
пробовал, все попытки вывести хоть каплю, энергии за его пределы,
окончились оторванными конечностями или порванным брюшком. Зато с
помощью управления реацу внутри тела, я научился значительно
укреплять тело и усиливать регенерацию. Закончив с трапезой, я
отправился в свое логово.