— Анна Руслановна, а может я тоже вам подставлю... — завидев с
комфортом висящую у меня на плече Эмилию начал Феликс.
— Нет, — прорычала Анна Зверева с таким тоном, что улыбка разом
сошла с лица горе-гвардейца.
— Стерва, — хмыкнул Феликс себе под нос одними губами, но я
услышал и окинул здоровяка понимающим кивком.
Он воспринял это по-другому и стыдливо отвел взгляд.
— Ну и зря, — вздохнул я и пошел к выходу первым.
Выходу, у которого собралось слишком много лиц не самой
располагающей внешности и настроения, среди которых явно угадывался
единственный юрист, который с жадными глазами делал широкие
росчерки в своей черной папке.
Ведь за простой поднятого на уши всеми военными силами
международного аэропорта придется платить. Как и за отломанное
крыло кристально белого, словно горный снег, Суперджета с гербами
дома Романовых.
Из самолета я в итоге выходил первым.
Как только Эмилия увидела встречающую нас делегацию, то тут же
заняла стратегическую позицию за моей спиной, не желая становиться
объектом внимания стольких раздраженных лиц разом.
А встречал нас полный набор.
От пожарных и медиков, до военных, которые были подняты по
тревоге и плотно окутали весь периметр, оседлав два десятка единиц
военной техники. Включая два танка, что смотрели на нас словно
объективы телекамер.
Впереди всей этой разношерстной братии, облаченные в темные
деловые костюмы стояли пять хмурых представителей аэропорта, из
которых легко угадывался самый главный.
Низкорослый мужичок с округлым пузом находился на шаг впереди и
аккурат посередине стихийно образовавшейся толпы.
Он смотрел прямо на меня надменным взглядом истинного
аристократа. На принадлежность к дворянскому сословию также
указывали родовые гербы на лацкане пиджака и пуговицах, а также
общая напряженность окружающих, которую они явно считали со своего
господина.
Гневается он = гневаются все здесь присутствующие.
Тщательно отрепетированное театральное представление отчетливо
показывающее, что из всей этой щекотливой ситуации есть только один
выход.
Сделать так, чтобы пузатый аристократ был доволен. Тогда станут
довольны медики, пожарные, военные, грузчики и даже уборщицы из
задних рядов, на которых военная тревога почему-то тоже
распространяется.
А когда будут довольны все вокруг, тогда пострадавшим при не
самом удачном приземлении будет оказана помощь, турбину, охваченную
пожаром, начнут тушить, и, судя по всему, вымоют нам в самолете
пол.