И вот, медленно он подбирался к Дрэйю, пока тот был объят
гневом. Демон направил на того всех его бывших подданных жителей.
Он не пощадил душу никого из них, обратил всех: от стариков до
детей.
Но одна душа не воскресла… Мивелас отказался всей волей, что у
него была, возвращаться ради творения зла.
Друид не понимал, что происходит вокруг него: пар, будто от
дыхания живого существа, начал выходить из-под его маски, что для
обычных духов невозможно. Он поднял свой взор на Некроманта и его
орду, идущую по душу Хранителя, но в тот же момент, как он
посмотрел на них, земля содрогнулась.
Что-то в его душе было задето, стоило Друиду лишь увидеть все
эти туши, уже не живые, а лишь подконтрольные Некроманту, словно
марионетки в театре.
Гриценс остановился, поняв, что что-то не так. Друид молча
стоял, а земля вокруг него, вместе со всем тем, что на ней было,
продолжалась поглощаться и разрушаться, а радиус поражения всего
только возрастал.
Некромант никогда не испытывал страха или прочих подобных
чувств, но в этот раз он посмотрел на тело Дрэя, его лицо и
почувствовал страх и дрожь, не присущую бессмертному существу, он
почувствовал опасность от сущности перед ним.
И вот, Друид вытянул свою руку, и продолжая издавать странные
звуки, похожие то ли на очень тихий смех, то ли плачь, произнёс
лишь одну фразу:
— Это сделал ты?...
Голос был наполнен пустотой, не слышно ни капли эмоций в нём, но
от каждого слова исходила ярая ненависть ко всему его окружению,
включая природу, что пошла на поводу у демонов и позволила
пошатнуть баланс.
Гриценс стоял, он не мог вымолвить и слова из-за взгляда Друида
и от того, что он впервые испытывал, его начали посещать такие
мысли, как бегство прочь…
Взгляд друида пронзал его…
А дальше? Всё в следующей главе)
Земля начала раскалываться, радис разрушений стремительно стал
увеличиваться: земля, деревья и нежить взлетали в воздух и
обращались в смоль. Энергии стало настолько много, что она начала
формировать электрические заряды вокруг, которые били во все
стороны, также поглощая всё, до чего касались.
Маска на лице Друида была расколота на двое, и из-под неё будто
плазма вытекала концентрированная смоль.
Гриценс, видя эту картину, бросился в бегство: он не знал из-за
чего, но всё его естество подсказывало, что надо бежать, что если
он не сможет пережить эти часы, то даже бессмертие будет
бессильно.