Это он!
Веста узнала его с первого взгляда, хотя он больше и не выглядел, как юный светловолосый мальчик, лет шестнадцати. Впрочем, забыть его ей и не удалось бы. Её одолевали мысли о нём ежедневно, с той первой и единственной их встречи. Она измученно откинулась на сиденье и обессиленно улыбнулась.
— Ты пришёл...
Её глаза вдруг остановились на ярком золотистом сиянии, укрывавшем мужчину со спины. Оно напоминало два огромных крыла, и при этом едва заметно дрожало. Она заметила отчаяние в его взгляде: он смотрел на неё не отрываясь. Ей неожиданно пришло в голову, что её ангел скорее всего тоже ощущает это мучительное приближение смерти.
— Я не мог не прийти, — наконец через силу выдавил филакас.
— А ты... ты ещё красивее, чем я ду... — кровавый кашель, оборвав, не дал ей договорить.
— Прошу, не истязай себя, — взмолился мужчина, протягивая к ней руки.
Внезапно он заметил, как в её небесном взгляде вспыхнуло какое-то непонятное чувство. Ратмир чувствовал её боль через браслет и это сжигало его душу дотла. Но его мужественная малышка упрямо покачала головой и продолжила улыбаться, сдерживая себя, чтобы не поморщиться.Ему хотелось подхватить её и поскорее исцелить, невзирая на все запреты. Даже не зная ничего об этой, уже ставшей юной девушкой, землянке, филакас не мог позволить ей умереть. Он с мукой смотрел, как она закрыла на мгновение глаза, набираясь сил, и несколько раз глубоко вздохнула.
— Я столько ждала теб... — не закончив свою речь, она вдруг обмякла, не сводя с него неожиданно опустевший, неподвижный взгляд. Рука безжизненно соскользнула на сиденье.
Ратмир оцепенел, провалившись в бездонную пропасть отчаяния. Он чувствовал, как вслед за ней умирает и его собственная душа. Ну зачем было столько ждать? Плевать на все запреты, лишь бы взгляд его малышки согревал своей небесной теплотой. Ради этого не страшно отдать не только свободу, но и жизнь.Его магия отозвалась раньше, чем Ратмир смог что-либо осознать. Она заботливо окутала землянку золотистой вуалью, проникая в её сердце, стараясь пробудить его от смертельного сна и вернуть к жизни. Филакас судорожно сглотнул и протянул к ней руку. Его ладонь легла на застывшие небесные глаза, передавая через прикосновение жизненную энергию.
— Надеюсь, ты простишь мне то, что я навсегда лишаю тебя возможности жить на Земле, — прошептал он, ощущая, как вновь забилось её сердце.