– Положи колесо и отойди от машины, - произношу тоном, каким обычно увольняю кого-то. Алиса эта вздрагивает и оборачивается.
Глазищи зеленые. Цепкие такие. Чуть вздергивает точеный подбородок. На лице черный след от мазуты, сексуально подчеркивающий скулу. Блять. Как с обложки журнала сняли.
– А чего это вы мне тыкаете?
– Это. Моя. Машина. И я плачу. Поэтому я тут указываю, кто будет ее чинить.
Слежу за каждым ее действием. Эта дура может и отверткой провести по бамперу, если психанет.
– Вы сейчас меня отвлекаете и себя задерживаете. Я почти закончила. – Продолжает возиться с колесом. – И вам нельзя тут находиться по технике безопасности.
Катит мое колесо, чтобы вернуть на место.
– Зайдите вон за ту черту, - указывает пальцем и кивает подбородком, будто холопу какому-то, проводит рукой по лбу, убирая прядь выбившихся волос.
Я бы такую наказал за дерзость.
– Отойди от машины, – подхожу и становлюсь между машиной и девушкой. – Ни одна женщина не прикоснется к ее внутренностям и частям, – найди того, кто может закончить, я спешу.
Она пахнет соляркой вперемешку с бензином, приоткрывает сочные губки, чтобы возразить.
Это не обсуждается.
Точка.
Фыркает и, стянув перчатки, обходит меня.
– Эй, – кричу на весь цех, – кто может закончить с колесом.
– Подожди, я сейчас освобожусь, – отвечает мне какой-то мужик.
– Я спешу!
– Милая моя, – оборачиваюсь на шепот рядом, это рыжая обращается к машине, – тяжело тебе с таким-то тираном. Пади любит газовать, фурор на девушек произвести, всю педаль уже стер.
– Так, мужчина, я тоже спешу, поэтому давайте без вот этих ваших, – возвращается к моему колесу и натягивает новую пару перчаток.
– Если такой джентльмен, то наденьте колесо.
– Это ваш сервис, решите как-то сами эту проблему.
Да надеть колесо-то не проблема, но я перемажусь весь, где потом переодеться.
Но, когда понимаю, что она собирается делать это сама, то недовольно рычу и за два шага оказываюсь рядом. Закатываю рукава белоснежной рубашки и, подняв колесо, надеваю на ось.
Она берет ключ, чтобы закрутить болты.
– Давай мне, я сам, – вытягиваю руку вперед, чтобы забрать, Алиса одергивает и задевает боковое зеркало. Секунда, а оно покрывается паутиной трещин.
– Ой, – пищит рыжая.
– Блять! – не сдерживаюсь я.
Сука. Что за день?!
– Извините.
– Давайте я, – рядом с нами оказывается тот молодой щегол, что стоял в стороне и никак не мог решиться хоть на что-то.