— Куда мы едем? – наконец спросила она после того, как пейзаж по обеим сторонам дороги сменился. На смену пригородным домам пришли вначале поля и пустыри, после – частокол стволов окружающего нас леса. Отвечать я не спешил. Чувствовал, как усиливается её нервозность, как в уверенность её потихоньку прокрадываются сомнения. Правильно. Дошло наконец, что шутить я не собираюсь. Паршивый дворовый щенок, коим я некогда был, заматерел.
Прикурив, я небрежно бросил:
— Как насчёт Арабских Эмиратов? – уголок губ дёрнулся. Аврора молчала, и я, стряхнув пепел в открытое окно, продолжил: — Там такие, как ты, в цене. Натянем тебе девственность, что скажешь?
— Тебе самому не противно от того, что ты несёшь? – внезапно спросила она, сжимая тонкими пальцами клатч, который я успел швырнуть ей обратно.
— А должно быть? – очередная невесёлая усмешка.
Затяжка, горький дым, раздражающий горло, лес… Когда-то я мечтал вот так увезти её навстречу будущему. Одетую в белое платье, пахнущую проклятыми духами. А теперь… Стоило заметить, как она приподняла руку и коснулась волос, чтобы поправить локон, как пальцы её скользят по виску, по аккуратной раковинке уха, как блестит бриллиант серёжки в мочке, всё, что я ещё как-то сдерживал, полыхнуло. Нежности во мне не осталось, лишь желание взять. Взять своё.
Резко вывернув руль, я остановился у обочине. Аврора уставилась на меня и, поймав мой взгляд, качнула головой.
— Дэн, — губы её приоткрылись. – Дэн, прекрати, — в голосе опаска и предупреждение.
— Что прекратить? – резким выпадом я схватил её за локоть и подтянул к себе.
Между нашими лицами оставались какие-то сантиметры, и я, склонившись к её уху, шумно втянул воздух. Зарычал, чувствуя, как выкручиваются внутренности, как в области солнечного сплетения всё сворачиваются. Член мгновенно стал каменным, кровь, и без того ядовитая, превратилась в ртуть. Я по-прежнему хотел её. Хотел всё так же сильно, до боли, до одури. Нет… теперь я хотел её даже сильнее прежнего. Хотел задрать все эти юбки и всадить ей так глубоко, чтобы кричала, чтобы у меня у самого в башке поплыло.
Наклонился ближе и снова вдохнул, теперь у её шеи. Прикусил кожу – сильно, а потом языком, пробуя на вкус, чувствуя, как она дрожит, прижатая ко мне, вынужденная подчиняться.
— Денис… — грудь её вздымалась в лихорадочном дыхании, голос сел. – Денис, прошу тебя…