– Ничего нельзя исключать. Тем более, я слышал, у Бояринова с
Прокуратором личный конфликт. Если все произошло именно так, то это
очень печально.
– Вы знаете этого Прокуратора? – спросил я.
– Ни имени, ни в лицо, не знаю, – он пожал плечами, – они почти
ничего не говорят. Прокураторы, если ведут дело, очень скрытные
люди, – на мгновение Хлодвиг задумался, – однако, я знаю его
родственников.
– И кто же они?
– Сикорские. Но не спеши с ними встречаться. Все вообще может
пойти псу под хвост. Особенно, если ты начнешь задавать князю
вопросы о пропаже его родича. Тут нужно подготовить почву.
– Кажется, – иронично улыбнулся я, – с предостережением,
Хлодвиг, ты немножко опоздал.
Шатер Пушкина я покинул, когда дело шло к полуночи. Дуэльный
городок еще звучал праздником, однако интенсивность этого праздника
приутихла. Световой шум фестиваля глушил свечение звезд, и ясное
ночное небо казалось темно-синим.
Было прохладно. Свежий ветерок трепал волосы.
Хлодвиг отнесся к тому, что у меня дуэль с сыном Сикорского
неоднозначно. С одной стороны, он сказал, что это отличный
бизнес-шаг. Все слышали про Орловского, который в шестнадцать лет
победил на дуэли мага-демоника, освободил драконицу и выиграл в
дуэли поместье графа Синицына.
Вот только почти никто не знал, что Орловский, это я. Так что,
дуэль была отличным способом представить себя дворянской
общественности и подзаработать.
– А с другой стороны, – сказал мне тогда Пушкин, – не торопись
задавать Князю вопросы. Тем более сейчас, когда вы в контрах с его
сынам. Дай дуэли сначала разрешится. И раз уж у тебя есть враги,
будь начеку.
Тогда я решил познакомиться с дворянином из Питера Семеном
Малиновским. Спросить его о том, что он знает про мага крови.
– Это может быть полезным, – кивнул Хлодвиг, – я предупрежу его.
Когда ты заглянешь? Его шатер номер двести пять.
– Завтра, – ответил я, – после жеребьевки.
Из мыслей меня снова вырвало странное чувство. Когда я шел к
своему шатру, в голове словно бы начался гул. Потом что-то будо бы
хлопнуло, и я почувствовал, что сознание начинает проваливаться, а
ноги подкашиваются.
Я знал, что падаю в обморок. Знал, что сейчас окажусь на земле.
Но самого удара уже не чувствовал.
– Нет! Прошу! Прекрати! – голос Кати заставил меня
пробудиться.
Я резко открыл глаза. Вокруг зимний хвойный лес. По белому небу
плывут облака. Всюду лежит снег. Я проснулся, припавшим спиной к
огромной сосне. Почти сразу понял, что оказался в “нигде”.