Наконец мы поднялись-таки на нужный этаж. Дверцы лифта открылись
и Изяслава с облегчением вырвалась наружу. Я вышел вслед за
ней.
Нас встретили ремонтники и методистка из нашего деканата, полная
тетка с планшетом в руках. Она подозрительно осмотрела нас. Поджала
губы и повела Изяславу в аудиторию.
— Вы в порядке, Изяслава Александровна? — спросила она. — Этот
шалопай Давыдов не мешал вам?
Преподша покачала головой. Я шел сзади и смотрел на ее попку.
Вспоминал недавние события, когда я видел эту попку немного в
другом ракурсе.
Мы зашли в аудиторию, хотя до конца занятия оставалось минут
десять. Я уселся на задней парте и мечтательно сидел до самого
звона колоколов. Сигнала к перемене.
Во время перерыва ко мне подошли двое. Парень и девушка. Лица
смутно знакомые. Я напрягся, вспоминая, кто они такие.
Ах да, точно. Злата Яковлева и Лесьяр Головин, единственные со
всей нашей сто шестой группы, кто не относился ко мне, отщепенцу,
без пренебрежения. Злата, девушка с характерными золотыми
кудряшками и стройным станом, правда, чуточку с маленькой грудью,
как по мне.
Хотя, ей идет. И университетский наряд на ней сидит, как
влитой.
Род Яковлевых владел стихией воздуха. Злата пока что умела
создавать только не сильные ветра, способные поднять в воздух
маленькую собачку.
Она это, кстати, как-то продемонстрировала на площади Даная, то
есть Морского царя. Подняла в воздух и закрутила собачку одного из
преподавателей. Он потом долго ругался и жаловался.
Лесьяр тоже парень-заучка. Прирожденный математик, любит
закапываться в книги, учить и зубрить. Поэтому, собственно говоря,
и сблизился со мной, вернее, с моим предшественником. Тот тоже тот
еще ботаник.
Правда, в отличие от меня, Лесьяр с легкостью открыл в себе
родовую силу стихии земли. Тоже, как и Ерш, только гораздо слабее
моего противника. Он и на испытании, говорят, еле справился с
бесом. Даже пришлось вмешаться одному из дружинников его отца.
Темноволосый, с проницательными карими глазами, спрятанными за
стеклами очков. Высокий и хорошо сложенный, вот только чуть рыхлый
из-за того, что сторонился спорта.
Тоже одет безупречно. В темные брюки, как и я, и клетчатую
черно-красную рубашку. Правда, в отличие от меня, его форма не
смята, а как будто только недавно поглажена до иголочки.
— Это правда, Броник? — спросил Лесьяр, с изумлением глядя на
меня. — Говорят, ты надрал задницу Ершу? Сегодня перед уроками. Я
не верил, но очевидцы утверждают, что это так.