Его Дух исчез.
Он практически сразу осознал что его Дух, его гордость и
единственный в жизни союзник, не откликался на зов хозяина.
"Нет. Я не могу потерять Дух. Это невозможно, попросту не
случалось никогда за всю историю летописей.. "
— Ронта просыпается! Трант, быстрее принеси воды! — из
размышлений его вырвал встревоженный девичий возглас. Силуэт юной
девушки тихо оказался над ним. Герольд почувствовал как его головы
коснулась чужая рука.
"Ронта?"
Это имя, как ни странно, тоже звучало смутно знакомым. Не
понадобилось много усилий чтобы понять, — это было его собственное
имя. Имя того человека, чьё тело заняла его чудом спасшаяся от
распада личность. Это было единственное разумное объяснение
происходящего, что Герольд пока успел придумать. Смутно слушая
девичьи причитания, он смотрел сквозь ресницы на теперь уже его
детские руки, лежащие на почти плоской, едва вздымающейся при
дыхании груди.
"Обычное дело, верно? До меня, кажется, уже были случаи
переселения души, так ведь? В каком же свитке я про это читал.. ах,
точно – в "Сказках Гнилого Леса" что-то было про путника, который
поменялся телами с лягушкой. Стоп.. сказка? С каких пор я стал
знатоком старых сказок. И что за Гнилой Лес?"
От этих мыслей у Герольда только сильнее заболела голова. Мысли
начали сливаться в единый кисель, монолог превращался то и дело в
какофонию неразборчивого эха. Это не столько пугало, сколько
мешало, раздражало его.
"Стоп!" – собрав волю в пучок, Герольд выдернул себя из клубка
собственных и чужих воспоминаний и мыслей.
Вдруг впечатлений ему показалось достаточно и уж точно больше,
чем он был готов переварить в столь короткое время. Усталость
захватила сознание. Подчинившись окружающей его атмосфере, Герольд
почувствовал себя странно спокойным, незаметно погружаясь в
глубокий сон.
"И всё таки.. где же я оказался?"
...
Следующие два дня Герольд провёл буквально не вставая с кровати.
Не то чтобы не хотел, он просто не мог этого сделать. Тело не
слушалось, а в голову то и дело били приливными волнами смутно
знакомые образы, картинки и воспоминания. Какие-то отрывками,
другие вовсе выглядели как набор звуков и цветов. Они появлялись
внезапно и исчезали так же быстро, не всегда давая возможность
прийти в себя.
Уже вскоре после первого пробуждения Герольд понял, что и с
телом мальчишки по имени Ронта что-то неладно. Сильный жар сменялся
ознобом и немотой едва ли не каждые несколько часов. Ребёнок этот,
похоже, собирался в мир мёртвых задолго до того, как Герольд занял
его место.