— Монеты — да, — согласилась Беверли. — Но я никогда не поверю,
что коллекторы ограничиваются только ими. Из первых рук знаю —
хвастался один такой в баре, подвыпив, что использует специальные
гаджеты для того, чтобы вытягивать из погибших не только деньги, но
и модификации. Откуда, думаете, на аукционе все эти бывшие в
употреблении моды? То, что не ушло на Базар или в периферийные
колонии, сливается на Сидусе.
— Позиция по вопросу, — проскрипел Убама, все так же не
оборачиваясь. — Коллекторство — важное и прибыльное ремесло.
Утилизация вычислительных мощностей и модификаций позволяет беречь
и экономить ресурсы Сидуса.
— А ты часом не коллектор? — будто бы между делом
поинтересовался я у охотника.
— Разочарование: нет, — ответил Убама после небольшой
заминки.
Заминку можно было списать на то, что все его внимание
сосредоточено на лавировании между астероидами и обломками древних
космических сооружений, но не в этом случае.
Переглянувшись с Беверли, я увидел в ее глазах, что и она
поняла: в этой миссии беречь нас никто не будет, мы разменные
пешки. А чертов охотник — наверняка коллектор. Мусорщик.
Утилизатор.
Успокаивало одно: пока мы в шаттле, от охотника можно не ждать
неприятностей. Так что нужно набраться сил.
— Спи, — сказал я Лексе и сам закрыл глаза. — Хорошо Убаме, он
может легко обойтись без сна. А нам, примитивным организмам, крайне
важно выспаться.
— Согласие с Картером: вам обоим лучше отдохнуть, — подал голос
Убама.
— Как можно спать, когда… — возмущенно прошептала Лекса, но я
перебил ее:
— Спи, женщина. — Проваливаясь в сон и зевая, пробормотал: —
Девять часов до высадки, а мы вторые сутки на ногах. Спи…
Когда рехегуа Убама Овевева разбудил меня, прямо над нами
нависала планета Агони, с клубящейся буро-зеленой атмосферой.
Вид на нее заслонили символы языка Предтеч:
Вида своего первый в критической
опасности!
Немедленно покинь систему Агони…
Что-то врезалось в шаттл, взвыла аварийная сирена, обзорное
стекло пошло трещинами, а секундой позже меня катапультировало в
открытый космос.
Сама по себе активировалась живая броня, и это позволило
пережить взрыв шаттла, который был таким мощным, что на месте
рехегуа Убамы вспухло облако ошметков плоти, неорганических
фрагментов и серебристой то ли крови, то ли смазки. Все это налипло
на забрало шлема, заслонив обзор, и отсекло бешеный поток
зрительной информации о происходящем вокруг.