[3] Scheisse! - Дерьмо! (нем.)
Май 1941 г.
Место неизвестно.
Черт побери! Я словно наяву пережил все те «неприятности», что
свалились на бедного Бажена Вячеславовича Трефилова. Теперь я стал
куда лучше разбираться во всей этой запутанной истории, как будто
она произошла именно со мной. После такого полного погружения в его
жизнь, я, практически наяву, ощущал себя профессором биологии, а до
кучи и продвинутым «радиолюбителем», поскольку обладал «полным
спектром» его знаний и умений, хранящейся в его, вернее, уже в моей
памяти. Да и эмоции, которые испытывал Трефилов, в полной мере
завладели и вашим покорным слугой.
Ну, а собранный им аппарат по «перекачиванию времени», вообще
поразил меня до глубины души. Это было настоящее открытие! Открытие
всех времен и народов! И я понимал, какая непосильная ноша и
ответственность может лежать на его изобретателе. Ведь если этот
прибор попадет «не в те руки» (а пока события развиваются именно по
негативному сценарию), боюсь, что наш мир могут ждать очень и очень
большие потрясения! Если нацисты сумеют восстановить «машину
Трефилова» по имеющимся у них чертежам… Это будет настоящей мировой
катастрофой!
Однако, успокаивал один факт - насколько я знаю из уже
свершившейся истории, «в прошлый раз» им этого сделать не удалось.
Значит, без профессорских знаний о машине в моей голове, они
потерпят фиаско. Только вот теперь в этот расклад добавился еще
один неучтенный ранее фактор… И этот фактор – я, обладающий всеми
знаниями Бажена Вячеславовича Трефилова. Не лучше ли мне, пока не
стало поздно, удавиться?
И еще один вопрос постоянно крутился у меня в голове: откуда,
черт возьми, у этого гребаного фрица из прошлого взялся мой
счастливый юбилейный рубль? Но додумать эту мысль мне не удалось –
где-то рядом что-то скрипнуло, похоже на открывающуюся дверь, затем
в дыры, насверленные в ящике проникли лучи света, словно в
помещении, где я находился, включили свет. Раздались шаги, а затем
в отверстия хлынул поток газа. Моё сознание вновь помутилось, и я
провалился «в темноту».
Май 1941 г.
СССР
Москва.
НКГБ СССР.
- Все, что вы тут понаписали, Андрей Михайлович, конечно очень
интересно, - с сомнением произнес старший майор госбезопасности
Пантелеев, откладывая в сторону протоколы допроса доцента Сергеева,
- но вериться в это с ба-а-альшим трудом! Больше на фантастические
рассказы какого-нибудь Алексея Толстого или Герберта Уэлса
похоже.